Неждан часто, тяжело дышал, хватал воздух ртом. Тело его горело, словно печь, волосы налипли на лоб и шею, да и рубаха, выглядывающая из-под плаща, вся взмокла на груди. Ему явно было худо, теперь он даже глаза открыть не мог.
– Ну вот… – с тоской протянула Руса.
Ласково приподняла она его голову и уложила себе на колени.
– Что с ним? – бросил в раздражении Истлав, последним подведя коня к Неждану.
Дарий же поймал оставшуюся без всадника кобылу, дабы не дать ей сбежать в чащу. Морен настороженно осмотрелся, помня, что черти где-то неподалёку и всё ещё преследуют их. Он слушал, наблюдал, но пока не вмешивался.
Руса посмотрела на Милана и спросила:
– Кто его укусил?
– Твои и укусили, кто же ещё! – вспылил тот.
Взгляд у него был ошалелый, губы дрожали от тревоги.
– Да не то. – Руса подавила раздражение. – Как выглядела?
– Не запомнил я!
– Она под водой была, – вмешался Дарий. – Мы не видели.
Русалка удручённо тряхнула головой.
– Она зовёт его. Видать, думает, что он со мной. А лихорадка у него, потому что он зову противится. Крепкий парень – молчал, терпел, да только хуже от этого. Лучше б сразу ногу отняли. Теперь уж поздно. Его к воде надо. Коли сейчас к реке не сведём, до утра зачахнет. Чем дальше от неё, тем ему хуже.
– Ты просто хочешь вывести нас к своим! – выпалил Истлав.
Его трясло, и не было сомнений, что от гнева. Даже конь под ним нервничал, взбрыкивал, перебирал копытами, рвался с места – продолжить путь.
Руса вскинулась, вскочила на ноги, прокричала:
– Больно надо, сестёр губить!
– Мы и так уже задержались и потеряли время. Я не стану тратить его ещё и на мальчишку.
– Ну так и иди вперёд! – теперь уже вспыхнул Дарий: он прожигал Истлава взглядом, и конь под ним тоже занервничал, попытался отступить. – А я малого к воде сведу.
– Так и быть. Со мной пойдёшь, – бросил Истлав Морену.
Но тот упёрся.
– Нет. Сам управишься.
– И ты тоже, – приказал старшой Русе, словно не услышал Скитальца.
А русалка вдруг отступила к Морену, схватилась за его ногу, взмолилась шёпотом:
– Не оставляй меня с ним!
Морен диву давался, почему она его так боится? Не Дария, который её схватил, не его самого – того, кто убивал её сестёр, а именно Истлава? Но плясать под его дудку казалось уже оскорбительным.
– Сдались мы тебе, на склоки больше время тратим, – стоял на своём Морен. – Сам управишься, до оврага того всего ничего, пешком до утра поспеешь. Этим, – он кивнул в сторону братьев, – у реки куда опасней будет, чем тебе наедине с чертями.
– Я один на один с чертями не останусь! – беленился Истлав.
– Пустите меня с ними, я сёстрам скажу, чтоб освободили парня! – взмолилась Руса. –