– Ничуть, – принц поднялся. – Иначе я точно сойду с ума. Ладно, не скучай, кузен, меня ожидает наставница, надеюсь, с добрыми вестями.
С этими словами принц развернулся и удалился прочь, а Фабиан посмотрел на цветные стекла, сотканные в одну прекрасную картину, и шумно выдохнул.
Да, какого змея?
Устало потер глаза, а затем, собравшись с духом, покинул зал совета.
******
Звук пощечины эхом пронесся по комнате, заставив служанок испуганно вздрогнуть.
– Вон!
От яростного крика виконтессы Реджины Кселес служанки, словно вспорхнувшие птицы, молниеносно подхватили юбки и выбежали прочь, подальше от ее гнева. Когда дверь со стуком захлопнулась, женщина, судорожно сжимая в руке веер, прожигающим взглядом окинула дочь.
– Как ты могла опуститься до связи с простолюдином?
Серена, прижав ладонь к пылающей щеке, стиснула зубы, но промолчала, в глазах застыла непролитая боль.
– До меня дошли слухи о твоих похождениях в подземельях Целебриума! Решила одним махом разрушить свою жизнь? Этому я тебя учила? Ты – претендентка на престол! Если принц узнает…
– Кричи громче, чтобы наверняка узнал, – прошипела девушка сквозь зубы, корчась от жгучей боли.
Виконтесса замахнулась, но рука ее замерла в воздухе.
– Неблагодарная девчонка! Я из кожи вон лезу, прокладывая тебе путь, а ты… – Она приблизилась, хищно наклонилась и прошипела прямо в лицо дочери: – Трахаешься с каким-то безродным щенком!
– О, матушка, я и не знала, что ты владеешь подобной лексикой, – усмехнулась Серена, глядя в потемневшие от ярости глаза виконтессы. – А я думала, придворный этикет запрещает подобные откровения. Говоришь, как портовая…
Второй удар обрушился на вторую щеку, заставив девушку пошатнуться.
– Замолчи! Еще одно слово – и ты покинешь Целебриум раньше, чем планировалось. Наисса, войди!
Из узкой двери, ведущей в купель, неслышно появилась высокая женщина. Серена расширила глаза, узнав повитуху.
– Я не настолько глупа, – вырвалось у девушки, поймав ледяной взгляд матери.
– Настолько или нет, мы сейчас выясним. Не собираюсь расплачиваться головой из-за твоей девичьей слабости!
****
– Сынок, мы слышали, на вас напали. Я чуть с ума не сошла от страха, – голос матери доносился словно из-под толщи воды, искаженный тревогой. Фабиан, погруженный в собственные мысли, сидел за столом, прожигая взглядом остывающий чай в тонкой фарфоровой чашке.
Они не виделись полгода, и за это время герцог словно иссох. Хромота стала более явной, лицо осунулось, тронутое печатью времени и невысказанных обид.
– Как видишь, я цел, – бросил Фабиан, мельком взглянув на мать. Герцогиня тоже постарела. В волосах прибавилось серебра, морщины стали глубже, словно борозды, проложенные заботами. – Нас неплохо обучили защищаться. Обычным головорезам с нами не справиться.
– Нас? – в голосе герцога прорезался скрежет, словно ржавый металл коснулся металла.
– Ну,