– Хороша, верно? Что раскис, мужик? Пойди и пригласи её на танец. Только смотрите, не флиртуйте сильно! – пригрозил ему отец.
– Papan, я прошу Вас…, – испуганно зашептал Ники.
– Иди, иди, попрыгай! – пихнул царь сына в бок.
Страшно смущаясь, Ники подошёл к Мале и робко спросил её:
– Мадемуазель Красинская, не угодно ли Вам будет потанцевать со мной?
В тот вечер они мало общались, и после он долго не мог решиться на близость – к такому она не привыкла.
– В Вас нужно разжечь огонь, и сделать это может только женщина, – сказала ему Маля.
Она разожгла его, как костёр, но часы их счастья не остановились.
– Ты должен скоро жениться? Почему ты безразличен к своей невесте? – пытала она Ники.
– Не знаю…, – ответил он честно.
И всё же она позволяла себе мечтать – а что, если он останется с ней? Они идут в прогрессивный двадцатый век, и теперь незачем брать в жёны скучную европейскую принцессу. Вот царицу-балерину мир ещё не видывал! К тому же она, полька, из рода графов Красинских.
Она думала, что нанесённая им боль давно утихла: поклонники у неё есть и будут всегда. Вот если бы только ей забыть об его ласках… И никогда ни с кем ей не будет так хорошо, как бывало с ним.
И зачем только её подсунули наследнику, как живую игрушку? Это всё его отец! Родители Ники сами потом и очерняли перед ним "развратную балетную девку", умоляя сына жениться хотя бы на Аликс, если уж другие принцессы ему не милы.
До сих пор при виде его ей словно втыкают острый нож в сердце.
Но что же делать, если он её не любит? Любил бы по-настоящему, оставил бы всё и отца бы не послушал. Нет, предпочёл откупиться и уйти. Принцесса прельстила его, а чем? Вся зажатая, недалёкая и сухая "деревяшка". Неужели он может быть счастлив с такой женщиной? Разве она любит его больше, чем могла бы любить она, Маля? Разумеется, нет, он и сам это знает – немецкими красотами уже пресыщен.
И больше никаких свиданий. Довольно ей мучений, не даст она больше рвать себе сердце. Он смог забыть, какая страсть у них была, то почему она всё время должна страдать по нему, как юная барышня?
В её доме нет даде парадных царских портретов – она не простит ему предательства. И никогда никому не расскажет Маля Красинская, кто настоящий отец её детей.
Она сидела на качели в саду. На природе от тёплого морского ветра ей всегда становилось легко. Да и к чему долго горевать – жизнь чудесна!
Вова закончил завтрак в беседке, они поболтали, и сын убежал кататься "на моторе".
Маля ушла в дом и поднялась в детскую Целины. Подошла на цыпочках к её кроватке – девочка спала. Она потрепала её пушистые, пшеничные кудряшки.
Глава V
Стояла поздняя весна – счастливое время года в "Северной Пальмире". Из открытых окон дворца с сада виднелись кусты сирени: её свежий,