– Ты много слов. Я мало понял.
– Спать пошли, говорю! Завтра все! Завтра!
Глава VII. Правила чистоты
Утром Баху приказал старшей дочери побыть с Чикуцу, а сам, подхватив Льенара за локоть, повел его на улицу. Купив на базаре одежду для гостя, он снова его куда-то потащил. Льенар никак не мог понять, куда ведет его новый друг. А тот лишь посмеивался и говорил: «Увидишь!»
Баху довел Льенара до широкого приземистого здания, из многочисленных труб которого поднимался густой дым. Льенар с любопытством и недоверием прошел внутрь, и его глазам открылась необычная картина. В просторном зале, вокруг круглого бассейна, на пуфах и подушках сидели и полулежали мужчины и женщины с раскрасневшимися лицами, обернутые в белоснежные простыни. На приземистых столиках перед ними стояли подносы с фруктами и орехами, кувшины с питьем и чашки с ароматным чаем. Многочисленные голоса и всплески смеха отражались эхом от стен богато украшенного зала. Присутствующие улыбались. Их глаза блестели от неведомого чужестранцу удовольствия. В высоком сводчатом потолке над самым бассейном светилось единственное окно без остекления, сквозь которое рассеянный свет освещал прозрачную воду. Отражаясь от неё, по стенам и людям плясали яркие солнечные зайчики.
– Что это? – удивленно спросил Льенар.
– Это нурсула! – Баху засмеялся и хлопнул его по плечу. – Идем со мной. Не волнуйся, тебе надо помыться, прежде чем ты наденешь новую одежду.
– Мужчина, женщина?! – оглядываясь по сторонам, изумился Льенар.
– Не смотри! Хубу. Только мыться! – Баху изобразил, как моет подмышки. – Ничего больше!
– Мыться вместе можно, а смотреть нельзя, – пробормотал на пэйском Льенар. – Чудные люди. Как дети…
– Хубу-хубу! – подтвердил Баху.
Они прошли в маленькую комнату, где Баху приказал Льенару снять с себя всю одежду и сложил ее в мешок. Весело хохоча, он втолкнул гостя в следующую комнату, куда более просторную, где около десятка мужчин обливали себя водой, терли тела жесткими тряпицами и весело болтали, время от времени кряхтя и охая.
– Хорошенько помойся! – сказал Баху и сунул в руки Льенару железный тазик и жесткую тряпицу.
Смущаясь присутствия других обнаженных мужчин и помня о запрете глазеть, Льенар все же привел себя в порядок. Сразу вспомнилась своя собственная ванна в замке, где его никто не видел, кроме нескольких слуг. Лишь только с мытьем было покончено, Баху отобрал у него таз и поманил за собой. Они прошли в небольшую комнату, до потолка покрытую мозаикой. Посередине располагался огромный каменный стол, на который и взгромоздился Баху, приглашая Льенара прилечь