История Греции. Том 7. Джордж Грот

к оракулу и наблюдать за состязаниями. В течение последних одиннадцати лет, включая две Олимпиады, сами Афины, а также, по-видимому, все их многочисленные союзники были лишены возможности отправлять официальные делегации (феории) или присутствовать на Олимпийских играх в качестве зрителей [83]. Теперь, когда это ограничение было снято и элейские глашатаи (прибывшие объявить о предстоящих играх и провозгласить связанное с ними перемирие) снова ступили на землю Аттики, афинское посещение воспринималось как нечто новое как ими самими, так и другими. Некоторые с любопытством ожидали, какое впечатление произведёт афинская феория своим внешним видом и великолепием. Не обошлось и без злобных слухов о том, что Афины настолько обеднели из-за войны, что не смогут явиться к алтарю Олимпийского Зевса с подобающей пышностью.

      Алкивиад с гордостью опроверг эти домыслы, а заодно прославил своё имя и свою персону демонстрацией, превосходящей всё, что видели раньше. Он уже отличился на местных афинских праздниках и литургиях, затмив своих соперников показной роскошью, но теперь он чувствовал себя защитником и лидером Афин перед лицом всей Греции. Он дискредитировал своего политического соперника Никия, придал новый вектор афинской политике благодаря союзу с Аргосом и готовился начать серию операций внутри Пелопоннеса против лакедемонян. По всем этим причинам он решил, что его первое появление на Олимпийской равнине должно поразить всех зрителей. Афинская феория, членом которой он являлся, была организована с первоклассной пышностью, с обилием золотых сосудов, курильниц и прочего для публичных жертвоприношений и процессий [84]. Но когда начались гонки на колесницах, Алкивиад сам выступил в качестве участника за свой счёт – и не с одной прекрасно укомплектованной квадригой, что и так считалось необычайной личной славой даже для самых богатых греков, а с невероятным числом в семь отдельных колесниц, каждая с упряжкой из четырёх лошадей. И качество их было настолько высоким, что одна из его колесниц заняла первое место, а другая – второе, так что Алкивиад был дважды увенчан ветвями священной оливы и дважды провозглашён глашатаем. Ещё одна из его семи колесниц пришла четвёртой, но, по-видимому, после второго места венки и объявления не присуждались. Следует помнить, что у него были соперники со всей Греции, включая не только частных лиц, но даже тиранов и правительства. Но и это не всё. Шатёр, который афинские феоры предоставили своим соотечественникам, посещавшим игры, был украшен со вкусом; но отдельный шатёр, который Алкивиад подготовил для публичного пира в честь своего триумфа, а также сам пир, были устроены с ещё более величественной и дорогой пышностью. Богатые союзники Афин – Эфес, Хиос и Лесбос – как говорят, помогли ему усилить это впечатление. Вполне вероятно, что они стремились заручиться его расположением, поскольку он теперь стал одним из первых людей в Афинах и находился на подъёме. Но также