Моему брату Коле было восемь, когда я родился и когда родители обрадовали его, что теперь французский нужно учить гораздо плотнее, чтобы не отставать в новой школе. Я рос в строгих гранитных стенах науки Лицея Генриха IV, куда по всем правилам перешел в пятнадцать лет из моего коллежа на улице Клови, находящегося в нескольких минутах ходьбы от дома, напротив усыпальницы Вольтера и Марии Кюри.
Моя мать Анна – непрошибаемая православная христианка в прошлом, а ныне – активная феминистка и кришнаитка – пригрозила однажды, что если я запущу учебу в лицее, то пойду служить в церковь. А я разве верующий? Боясь повторения 1929 года3, моя набожная мать изначально хотела переехать на родину Иисуса в Израиль, даже имя мое – Адам – естественно, появилось с ее подачи, а отец утешал себя, что на Западе оно в моде. Он вовсе не желал переезжать в Азию, компромиссом стала Европа, как мировая столица культуры и искусства и часть света, давно переполненная православными христианами вопреки устаревшему мнению моей матери, что там только католики. Ей понравился кафедральный собор Святого Александра Невского в Восьмом округе Парижа, который ей показал отец в первой ознакомительной поездке во Францию, и с выбором страны вопрос с горем пополам был решен.
Французская республика стала и последним пристанищем родителей, и последним компромиссом между ними – все остальное время они спорили, иначе жить бы нам сейчас на задворках Мумбаи с соседями-бомбейцами, ибо моя мама неожиданно для всех сменила религию. Уезжая из переполненной таджиками Москвы, она бежала от ислама на Запад, а там ее покорил Восток. Она рвалась к христианам, а ее переманили буддисты, к которым она однажды по ошибке пришла на собрание: еще не доучив французский, не особенно нужный в эпоху онлайн-покупок, не разобрала текст на флаере, который ей вручили на улице со словами: «Приходите на лекцию по самосовершенствованию, это бесплатно».
Уходить на глазах у всех, пока выступал гуру со своими довольно интригующими обещаниями счастливой жизни, ей было неловко, и она досидела до конца. Мы так и не узнали, о чем с ней разговаривали в тот день, вроде лекция была о внутренней силе, раскрытии потенциала своего разума, о духовном возвышении, но она стала ездить за двести километров в коммуну Люсе-ле-Маль в замок Новый Маяпур, чтобы с остальными посещать храм «Общества сознания Кришны». Как вы понимаете, затраты времени на дорогу были колоссальными, мы стали реже ее видеть, дома начались скандалы. Постепенно она променяла Иисуса на Кришну, церковь на храм, Библию на «Бхагавадгиту». Отец уберег жену от Индии, но Бхарат нашла мою мать даже во Франции.
С тех пор