Недолго я разглядывал это безумие, сидя на лавочке и оттирая лоб от крови. Ко мне подошел один из этих ряженых со своими флаерами и начал отточенными фразами шустро уговаривать прийти на первую бесплатную лекцию по саморазвитию. Я по привычке сразу же вежливо оборвал богослова:
– Не надо мне обрабатывать мозги!
Насколько же по-другому прозвучал мой ответ, когда с тем же предложением неожиданно подошла она, жестом попросила коллегу оставить нас вдвоем и произнесла медленно, с самой томной интонацией:
– А вы тоже к нам хотите? Возьмите, пожалуйста, мой флаер, тут адрес, где мы собираемся на групповые исцеления. Это бесплатно, уйти можно в любой момент.
Я сглотнул, пытаясь оторвать взгляд от ее пухлых губок, а когда волшебные азиатские глазки будто сверкнули при слове «групповые», я так и поплыл. Знал, что не приду, не такой я идиот. Моя экзотическая мечта, собравшая лучшее от каждой нации, стояла теперь так близко, что даже под рясой угадывалась фигура из сплошных округлостей. Сама Афродита разгневалась бы при виде ее красоты, пожалев, что не родилась метиской. К ней можно было приревновать даже священника, давшего обет безбрачия. Я был возбужден, испуган, опустошен; испытывал только одно желание – завязать знакомство; только одну тревогу – потерять. К флирту я оказался не готов – был потрясен, не мог подобрать слов. Мой разум наглухо заблокировало, вульгарные мысли метались в голове, словно паруса галеона в шторм.
Ее нежные ручки жестикулировали, губки продолжали шевелиться, сути речи я не улавливал, просто иногда повторял: «Приду, мне несложно». Не смея оторвать глаз от прекрасного, пытался понять – она убеждает меня через кокетство? Таким пошлым взглядом можно было вводить в транс, доминировать, разоружать целые армии. Эта девушка не просто умудрялась сочетать противоположности, она сама их создавала, находясь не на своем месте; она скорее вписалась бы в ночной клуб, чем в церковь. Все к одному – я дал согласие. Мелочь во имя высшего блага: узнать адрес, где можно встретиться с ней. Она сказала, что лично проводит все медитации, это меня и добило. Вы без труда поймете мое смятение, вообразив, как Ким Кардашьян в монашеском облачении бродит по улицам Парижа и завлекает к себе заниматься растяжками на ковриках.
Услышав мое «да», она с улыбкой протянула свою макулатуру и была такова. Я чувствовал, что если сейчас ничего не сделаю, то не прощу себе очередной упущенной возможности. Позади меня была клумба: ни секунды не колеблясь, я вырвал синюю фиалку и, догнав метиску, подарил эту кроху.
– Вы знаете, мне приятно, честно, – на этот раз дежурная улыбка исчезла с ее лица.
– Я вам признаюсь, и будь, что будет, – глубокий вдох, – я сражен вашей красотой, не поужинаете со мной? – спонтанно