– А я верю лишь во благо, бог спасет верующих.
– С тобой бесполезно разговаривать.
У них буквально не было ничего общего – мать любила отдыхать на юге летом, отец считал это нерациональной тратой финансов.
– Летом и во Франции тепло, а теперь представь – посреди зимы улететь в Дубай? Увеличить количество теплых дней в году и одновременно уменьшить количество холодных.
Иногда во время их споров мне казалось, что даже в весьма логичных ситуациях мать противится назло, просто из принципа, без всякого здравого смысла. Я по своей природе не люблю отсутствия логики, возможно, это была моя мужская солидарность, а возможно, мать банально хотела развода. Старший брат Коля всегда принимал сторону матери, боготворил ее, как будто мы с отцом – нет.
Отец состоял не только в политических и писательских товариществах, где частенько пропадал, он также был поклонником живых музыкальных концертов и ретро-кассет. Слушая любимые группы 80-х – Guns and Roses, Aerosmith, Cinderella, AC/DC – на раритетном магнитофоне, купленном в антикварном магазинчике возле нашего дома, пропадая на рок-концертах (которые мать называла сборищами сатанистов), он, казалось бы, восполнял упущенную молодость, растраченную на писательство. Ремеслом этим он решил овладеть еще в двадцать лет, и как позже признался, его ранние работы были полным провалом. Парадокс в том, что тогда он этого не мог понять, любая работа начитанного человека казалась ему достойной, а каждый автор, сам того не замечая, считает, что его идея бесценна, сюжет отработан до мелочей, герои – глубокие, затейные новаторы. И лишь спустя годы оттачивания мастерства он, перечитывая раннее творчество, понимал, насколько заблуждался. Он говорил: «Мое раннее чтиво было макулатурой, а больше всего я рад, что свою самую первую книгу так и не стал издавать». Книга должна учить хоть чему-то новому, но быть интересной и звучать, как песня.
В общем, молодость свою отец истратил на избранное ремесло, но теперь мог зарабатывать из любой точки мира и хотел еще успеть поездить по городам с презентациями своих книг, путешествовать в свое удовольствие, наслаждаясь каждым днем. Как вы понимаете, не было и речи о том, чтобы ездить с женой по храмам и «кому-то там служить» дни напролет. На одну утреннюю молитву у моей матери уходило несколько часов, шестнадцать кругов пений «Харе Кришна» с пяти часов утра на четках из ста восьми бусин – по одной на каждую мантру – вы можете понять наше смятение. Мы не знали, куда деваться и что с этим делать.
Коля – двадцатипятилетний здоровяк, который даже не доучился в университете, потому что все свое время растратил, идя по стопам матери. Отец был в бешенстве, дом был полон криков не один год. Я тоже иногда вмешивался. На мой вопрос: «Чем ты вообще думал?!» – брат обычно высказывался так:
– Ты