В аэропорту он почувствовал, как подступает дрожь. Вихрь людей, как бесконечное море лиц, бесконечное движение туда и обратно, и в этом потоке он был как незащищённая капля, которая вот-вот растворится. Он пытался держать себя в руках, но каждый шаг, каждый звук – всё это было для него знаком новой пустоты, новой несостоятельности. Он не мог избежать этого ощущения, будто стал частью этого механизма, частью всего, что движется, но сам не имеет ни власти, ни контроля.
Он вспомнил, как на сеансе психолог сказала ему, что перемены – это как смена времён года. Осень, как перемена, унесшая все листья и обнажившая то, что скрывалось под ними. И теперь, в момент, когда его жизнь была наполнена этой осенью, он не знал, будет ли следующее утро зимним холодом или весной, полным свежего дыхания.
Он поднялся по трапу, и в этот момент казалось, что весь мир сжался до размеров его внутренних переживаний. И вот, в узком пространстве самолёта, он почувствовал, как его страх становится столь явным, что ему хотелось встать и сказать всем: «Я боюсь!». Но он не сказал. Он просто сел в кресло у окна и закрыл глаза. Пальцы сжались на подлокотнике, будто стараясь зацепиться за что-то твёрдое и знакомое, что-то, что осталось позади.
Полёт, этот путь через облака и пространство, стал для него метафорой нового пути, нового старта, он начал чувствовать, как отступает тяжесть. Он вспомнил слова психолога: «Перемены приходят, когда ты перестаёшь бороться с собой».
Вместо страха, Виктор начал чувствовать странную лёгкость. Он стал смотреть на мир через стекло иллюминатора и думать, как будто это всё было заранее прописано в какой-то большой книге, страницы которой он сам и переворачивал. Он чувствовал, как будто его жизнь и жизнь этого самолёта переплетаются, как два потока, что не могут идти разными путями. В каждом колебании пространства он видел метафору того, что он переживает: страх, неопределённость, но и возможность стать чем-то новым.
Новый город встретил его хмурым небом и серыми зданиями, которые казались усталыми. Здесь не было никаких знакомых лиц, и всё вокруг было чужим и опасным, но в этом было что-то притягивающее. Это было как пустое полотно, на котором можно было бы начать рисовать заново.
Виктор стоял на улице, всматриваясь в этот новый мир, который открывался перед ним. В его груди не было уже того камня, который сдавливал её в первый момент. Он чувствовал, что его жизнь превращается в нечто большее, чем просто следование привычной дороге. Он шагал, не думая, куда, и не пытаясь заранее понять, что будет, потому что, может быть, самое важное было в этом моменте – не пытаться всё контролировать. И вот, он шагнул в эту туманную, непроглядную даль, и впервые почувствовал, что сам становится частью этого тумана, частью непредсказуемости, которая теперь не пугала, а манила.
Психолог когда-то сказала