Ну надо же.
Я сглатываю, не отрывая глаз от мешка.
Бог с ним, просто брось, и все.
Но, черт возьми, в нем лежат несколько последних вещиц, которые принадлежали мне до того, как жизнь пошла под откос, и я никак, никак не хочу с ними расстаться.
Мой взгляд снова возвращается к всаднику, который жив и может проснуться в любой момент.
Я смогу это сделать. Я смелая и не собираюсь оставлять этому говнюку остатки своего личного имущества. Он и так достаточно у меня забрал.
Убеждая себя таким образом, я вытягиваю нож из ножен и медленно подползаю ближе, пока не оказываюсь верхом на всаднике, – его ноги между моими, как в ловушке. Поднеся нож к его горлу, я тянусь к рюкзаку.
Приходится приложить немало усилий, но вот, наконец, мешок на свободе.
Всадник подо мной шевелится, сдвигает черные брови, но затем его лоб разглаживается.
У меня, похоже, совсем не осталось времени.
Можно броситься наутек, но есть и другая возможность, слишком соблазнительная для злопамятной меня. Поэтому я, бросив мешок на траву, остаюсь в тележке, прижав к его шее нож, и жду, когда он очнется.
Не могу удержаться, чтобы его не рассматривать. Лицо совершенно чистое, как будто несколько часов назад десятки стрел не превратили его в месиво. Еще более странно то, что на нем нет ни пятнышка крови.
У него все по-другому.
Каждый раз, когда умираю я – хоть бы и совсем ненадолго, – это всегда оставляет на мне какой-то след. Порванная одежда, кровь на коже – хоть что-то. А глядя на всадника, я не вижу ничего подобного. Как будто вчера с ним ничего такого не случилось.
Изучая его, я хмурюсь. Никогда не доводилось видеть кого-нибудь настолько… настолько абсурдно прекрасного, прекрасного и убийственного. Для такого рода красоты должно иметься особое название. Для красоты, которая буквально убивает.
Спустя некоторое время я замечаю, что он опять зашевелился. Только на этот раз его веки подрагивают и глаза резко распахиваются.
Я – первое, что он видит перед собой.
– Давно не виделись, Смерть, – говорю я. – Скучал по мне?
Глава 12
Он хочет сесть.
– О-о-о. – Я чуть сильнее прижимаю лезвие к его коже. – На твоем месте я бы этого не делала.
Всадник опускает взгляд на нож. Когда он переводит его на меня, в его глазах поблескивает ехидство.
– Ты хочешь причинить мне вред?
Подбираюсь поближе.
– Вообще-то я уже. – Не то чтобы именно я. Мои выстрелы, и в этом я практически уверена, все ушли в молоко, но за подготовку нападения я отвечаю. – Я поклялась, что остановлю тебя.
Я не замечаю движения руки всадника, пока та не обхватывает мою шею. Совсем забыла, каким чертовски стремительным он может быть.
Он не душит, а я даже не пытаюсь оторвать от себя