Благодаря своим осведомителям, интеллекту и интуиции, позволяющей чуять опасность задолго до её появления, он одним из первых понял, что небольшая группа повстанцев, окопавшихся в Сьерра-Маэстре под руководством некоего Фиделя Кастро, – это зародыш революции, которая рано или поздно сметёт жестокую и коррумпированную диктатуру самопровозглашённого генерала Фульхенсио Батисты.
И он прекрасно понимал, что революция – неподходящая почва для теневого бизнеса «Корпорации», особенно с учётом того, что её лидеры в той или иной степени сотрудничали с режимом диктатора.
Поэтому в октябре 1959 года он отправил мать на длительный отдых в Доминиканскую Республику, в ноябре убедил сообщников, что пора искать новые горизонты, если они не хотят оказаться перед расстрельным взводом, а в начале декабря в последний раз оглядел дом, в котором прошла его жизнь, сложил в три чемодана документы, включая мамины рецепты красоты, и сел на корабль, направляющийся в Майами.
Старушка сдержала свое слово, появившись на следующий день после обеда за рулем потрясающего дома на колесах, оснащенного всеми удобствами. Они тут же отправились в неспешное путешествие по второстепенным дорогам, обсуждая в течение долгих часов лишь незначительные темы.
Только после ужина, который они устроили у рощицы, находившейся в полудневном пути от реки, где, по слухам, «форели были размером с тюленей», хозяйка автомобиля серьезно и без всяких предисловий сказала:
– А теперь, дорогая, если хочешь, чтобы мы продолжили путь вместе, скажи мне, кто ты на самом деле. Потому что мне кажется, что в тебе английского не больше, чем во мне корейского.
– Меня зовут Салка Эмбарэк, я иракская. Моя семья погибла при бомбардировке Багдада. Я въехала в страну незаконно, и если меня поймает полиция, то, скорее всего, я проведу остаток жизни в тюрьме по обвинению в терроризме.
– Ладно! Если ты иракская, а твою семью убили, то все остальное не имеет значения. Об этом больше не будем говорить.
Девушка не смогла сдержать удивления и, открыв рот в почти глупом изумлении, пробормотала:
– Как это «не будем говорить»? Я только что призналась вам, что меня обвиняют в терроризме и ищет полиция, а вы так спокойны! Я не могу в это поверить!
– Полиция имеет скверную привычку искать несчастных и оставлять в покое тех, кто действительно причиняет вред, – обычно это политики, которые им платят, – спокойно ответила старушка. – Сколько бы преступлений ты ни совершила, если вообще совершала, ни одно из них не сравнится с преступлениями наших правителей, развязавших эту жестокую, кровавую и несправедливую войну в твоей стране. – Она широко улыбнулась и добавила: – Так что я не судья тебе. Прошлое – это прошлое, сейчас важно будущее. Какие у тебя планы?
– Никаких.
– Точно?
– Точно. Я приехала сюда с намерением убивать американцев, но начинаю думать, что