Сейчас главным заместителем Сталина в партии был 38-летний Каганович, который впервые всем руководил в отсутствие диктатора. Сталин гордился, как он выразился в письме Кагановичу, «нашей руководящей групп[ой], исторически сложившейся в борьбе со всеми видами оппортунизма», и гневно реагировал на раздоры в ней [509]. «Насчет Молотова я не согласен с тобой, – писал он Орджоникидзе (11 сентября 1931 года). – Если он травит тебя или ВСНХ, поставь вопрос в П[полит]Б[юро]. Ты хорошо знаешь, что ПБ не даст травить тебя или ВСНХ ни Молотову, ни кому бы то ни было. Во всяком случае ты не менее виновен перед Молотовым, чем он перед тобой. Ты его назвал „негодяем“, что не может быть терпимо в товарищеской среде. Ты игнорируешь его, СНК… Не думаешь ли ты, что Молотов должен быть исключен из той руководящей верхушки, которая сложилась в борьбе с троцкистско-зиновьевским и бухаринско-рыковским уклонами?.. Конечно, у Молотова есть недостатки… Но у кого нет недостатков? Все мы богаты недостатками. Надо работать и бороться вместе – работы хватит на всех. Надо уважать друг друга и считаться друг с другом». Вскоре недовольный Сталин вновь отчитывал Орджоникидзе: «Совместная работа во что бы то ни стало! Сохранение единства и нераздельности нашей руководящей верхушки! Понятно?» [510]
В Сочи Сталин жил на горной даче «Зензиновка» и измерял различия в температуре между ней и расположенной в низине даче «Пузановка», вспоминая дни свой молодости, когда он работал метеорологом в Тифлисской обсерватории. Надя снова уехала рано; у нее начались занятия. «У нас тут все идет по-старому: игра в городки, игра в кегли, еще раз игра в городки и т. д.», – писал он ей, нежно называя ее «Татькой» (09.09.1931). Надя отвечала, что нормально доехала до угрюмой столицы. 14-го числа он писал снова: «Хорошо, что [ты] научилась писать обстоятельные письма… В Сочи – ничего нового. Молотовы уехали. Говорят, что Калинин собирается в Сочи… Скучновато только. Как ты поживаешь? Пусть Сетанка [Светлана] напишет мне что-нибудь. И Васька тоже. Продолжай „информировать“. Целую». Девятилетний Василий 21 сентября написал отцу, что он катается на велосипеде, разводит гуппи и снимает новой камерой. Сталин писал Наде о визите Кирова. «Был раз (только раз!) на море. Купался. Очень хорошо! Думаю ходить и впредь». Надя писала в ответ: «…пошлю книгу Дмитриевского „О Сталине и Ленине“ (это невозвращенца)… я вычитала в белой прессе о ней, где пишут, что это интереснейший материал о