– Очень уж интересно узнать. Ты попробуй. Это ведь никакого отношения к нам не имеет. Сделаешь?
– Если смогу, то лишь после того разговора… об усадьбе. Наш хозяин и так пропал уже давно. А наследники что-то не появляются. Может, их и вовсе нет. Где их будут искать?
Через три дня бабка всё же выложила свои предположения, и Гераська поведал казакам интересную историю.
– Вот упёртая баба! – ругнулся он перед казаками. – Но уломал всё же.
– Тогда не тяни, а выкладывай, – поторопил Данил. – Что узнал?
– В усадьбе всего два человека живут. Старая кухарка и конюх с одной клячей. Дров привезти, сена и разное там… Собаки одичали и часто убегают в лес, в поле. Кормить-то их нечем. А дом заколочен досками.
– А как проникнуть в дом? – спросил Аким.
– Это просто. Одна лишь дверь имеется, вторая заколочена и туда не сунешься. А эта легко откроется. Я это сделаю.
– Где ночует конюх? – поинтересовался Данил.
– Он в конюшне. Там у него угол. Отгородил себе, и ему тепло под боком у лошади. Печка даже имеется малая. А бабка-кухарка спит в доме, на кухне. У неё ключи от дверей в комнаты и покои хозяина.
– И никто до сих пор не ограбил дом? – удивился Данил.
– Бог миловал. Пронесло. Надолго ли, – многозначительно молвил Герасим.
– Дело пустячное, – заметил Аким. – Когда можно приступать?
– Хоть когда. Как сами надумаете. Лишь одно надо учесть, казаки.
– Ну! Что там ещё у тебя?
– Следы нам надо как-то скрыть. Кругом ведь пустошь.
– Это твои заботы, Гераська, – серьёзно заметил Сафрон. – Ты тут всё знаешь, а мы всего лишь гости, и то тайные. Тётка не серчает на нас?
– Живите пока, – не очень уверенно ответил Гераська.
Через два дня разбойники пустились в путь. Мела метель, которую и дожидались. Ветер не столь сильный, но снег валил изрядно.
– Не заплутаем? – забеспокоился Сафрон.
– Не, казак, – ответил Герасим. – Тут не можно заплутать. Идите спокойно.
Тёмный дом помещика чернел перед ними, и ни одной собаки поблизости не видно и не слышно.
– К крыльцу, – почему-то тихо молвил Герасим.
Он повозился немного, дверь со скрипом приоткрылась, и все четверо юркнули в тепло и тишину.
Гуськом, осторожно двинулись за Герасимом. Тот, видимо, ориентировался в доме, но шёл очень медленно и осторожно. Шёл в поварню, где должна спать стряпуха. Остальные шли следом, тараща глаза.
Гераська остановился, прислушался. Рукой тронул товарищей, предлагая следовать дальше. За одной из дверей слышался тихий храп. Чуть приоткрыв её, увидели свет лампадки, озарявший лик святого на иконе.
Гераська перекрестился. Данил подкрался к кровати-топчану. Баба, укутанная платком и одеялом, похрапывала, и её лицо едва можно было различить. Он крепко прижал рот старухи ладонью, другой придавил тело и прошипел, заметив, что та проснулась и