– В том-то и дело, что многие полагают, что наш царевич не настоящий.
– Ну да! Как это, не настоящий? Какой же?
– А хрен его знает! Но москвичи требуют лицезреть его величество.
– Шуйский-то, царь московский, только и распускает слухи про нас и про всякие ужасы, войди мы в Москву. И то верно.
– Заткнись и помалкивай, пока цел! Гляди, услышит кто – головы не снести!
Казаки притихли, но сомнения росли.
– Пока мы тут толчемся, царские воеводы укрепляют свой лагерь в Замоскворечье, – подал голос пожилой казак, часто ходивший в разведку. – Родичи царя там богуют.
Пока войска Болотникова и Пашкова стояли в бездействии, соглядатаи царя шныряли по лагерю беспрепятственно и вели тайные переговоры с начальниками мятежников. И вскоре по лагерю лёгкий слушок пополз, что их командир Прошка Ляпунов, из именитых дворян, тоже принимает таких посланников царя.
– Брехня! Прошка сам перешёл к нам на службу. Царевич его обласкал и обещаниями завалил. Не будет он менять это на посулы Васьки Шуйского.
– Кто их знает, – ответил один из десятников, оглаживая бороду. – У них своя игра. Нам туда ходу нету. Одначе вижу, как часто бегут туда-сюда, и в голове что-то складывается.
– Это верно, – подметил другой казак, и все переглянулись. – Однако кто поверит тебе, Флорка? Молчи уж…
Вскоре Болотник отдал приказ на штурм лагеря царских войск. Десятка Сафрона стояла вблизи ставки атамана. Видно было, как Ляпунов, возбуждённый предстоящей схваткой, подскакал к атаману и что-то бойко говорил. Болотник согласно махнул рукой, и большой отряд Ляпунова помчался в атаку. Следом поскакали лавы казаков, и среди них Сафрон с десятком своих казаков.
Опустив саблю в руке, он высматривал в пыли задние ряды ляпуновских всадников, и в голове лишь одна мысль блуждала: «Хоть бы под картечь не попасть, остальное поправимо!»
И удивился, что пушки «гуляй-поле» тотчас смолкли. Потом все завопили, поворачивая коней и матерясь нещадно:
– Изменник Ляпунов к царю побежал! Предатель! Вертаем коней, казаки! Нас всех сейчас перебьют!
– Казаки! – прокричал тотчас Сафрон. – Вертай коней! Назад! Нас предали!
Казаки успели отскакать несколько десятков саженей, как пушки опять начали палить, поражая казаков, хотя и не так сильно. Войско огласилось воем, проклятьями и угрозами, но сражение уже было проиграно. Болотников отдал приказ отходить на позиции сзади. В Заборье отослали большой отряд в резерв.
– Вот тебе и слухи! – шептались казаки. – Выходит, все верно! Ляпунов перебежал, а на нас движется воодушевлённое войско царя. И воеводы у него довольно знатные. Мстиславский и Воротынский.
– Им что, они завсегда в выигрыше, а нам отдувайся! Всё на простого людишку наваливают, а сами гребут под себя.
– Эх! Чего гутарить-то! Всякое бывало, но всегда наверху будет боярин.
– Ладно, казаки, надо лагерь обустроить, – Сафрон увёл