– Вот и первый шаг, – заметил он.
Элейн скептически хмыкнула, но, вздохнув, тоже опустилась на колени. Земля была влажной, мягкой. Прохладной после дневного зноя. Она вытянула руку, схватила ближайший сорняк и резко дёрнула. Корень не поддался. Она нахмурилась. Попробовала снова. Сильнее.
– Вы тянете неправильно, – сказал Доминик, наблюдая с едва скрытой усмешкой. – Дайте-ка мне.
Элейн нехотя отстранилась, следя, как он уверенно обхватил сорняк у самого основания, слегка расшатал его и, без особого усилия, вытянул с корнем.
– Техника, мадемуазель, – произнёс он с показной важностью.
– Только не говорите, что вам это нравится.
Доминик с улыбкой бросил сорняк в кучу.
– Садоводство – это не просто работа. Это… диалог.
– С кем? С травой?
– С самой природой, – он задумчиво посмотрел на её запачканные землёй руки. – Вам может показаться это странным, но растения – как люди. Их нужно чувствовать, понимать, давать им время.
Элейн опустила взгляд на клумбу. Сорняки уже начали уступать место пустому пространству.
– Говорите, как моя бабушка, – тихо сказала она.
Доминик чуть приподнял бровь, но ничего не ответил. Они продолжили работать в тишине. Со временем Элейн заметила, что пальцы её больше не так напряжены. Что земля под руками больше не кажется чужой. А Доминик… Он совсем не походил на того человека, с которым она говорила раньше. В нём было что-то искреннее, живое.
Как у Лютиции.
Эта мысль заставила её замереть. Пальцы стиснули сорванный стебель. Элейн подняла взгляд на Доминика. И вдруг сердце дрогнуло.
Он не притворялся. Он действительно наслаждался этим делом.