Когда ветер его рассеял, на земле мы увидели две кучи трупов.
По знаку господина белые воины схватили мертвецов за ноги и потащили к орудиям. Длинные коромысла требушетов на концах были усилены железными стержнями. К одному концу крепился противовес – свинцовый короб, наполненный камнями и песком, к другому – праща, куда загружались метательные снаряды. Татары повернули ворот лебедок, и в мертвой тишине машины заскрипели. От натяжения канатов коромысла качнулись и перевалились на другую сторону, с трудом подняв с земли тяжелые противовесы. Когда пращи коснулись песка, воины подвесили к ним тела, уложив их поперек ковша. Широко раскинутые ноги и руки свисали с обеих сторон. Издали казалось, что в пустыне появились огромные пауки.
Воины отпустили ворот лебедки, и в небо взмыл первый труп. Он комком полетел к небу, к солнцу, потом устремился в нашу сторону, раскинув руки и ноги, словно тряпичная кукла, и, болтая ими в воздухе, шлепнулся перед насыпью. Все, кто стоял на дозорном пути, подались вперед, чтобы рассмотреть обнаженное тело, которое лежало на животе, зарывшись головой в песок, в то время как воины подготавливали вторую машину.
Они загрузили в пращи еще два трупа и метнули их одновременно. Тела шлепнулись рядом с внешними рвами, и мы услышали хруст костей. Еще одно упало у подножья крепостной стены.
Татары прекратили стрелять трупами, чтобы точнее навести машины на цель, а может, чтобы дать нам время полюбоваться мертвецами, разметившими пунктиром дорогу на Каффу.
Ветер заметал тела песком. Я мог ясно разглядеть те, что лежали ближе всего, лица известкового цвета, черные пятна на висках, вывалившиеся изо рта раздутые языки.
“Они приносят нам в дар мертвецов”, – кричали солдаты. “Это татарское подношение”, – вторили им торговцы, столпившиеся на площади.
Громко щелкнула лебедка, и еще один труп устремился сверху прямо на нас.
– Посторонись! – закричал кто‐то собравшимся внизу.
Тело перелетело через зубцы и рухнуло прямо в толпу, никого не задев.
– Всем отойти! – скомандовал офицер.
Мертвая плоть издала тихий всхлип. Люди разбежались, вопя от ужаса, а на город обрушился дождь из трупов.
– Антонен, они падали с неба. Это был дождь из трупов. Никакому народу Библия не предсказывала такую казнь, худшую из худших.
Хан сидел возле камнеметов, и раб обмахивал его веером.
Около полудня офицер позвал меня осмотреть трупы, сложенные кучей во дворе. С тех пор как наш лекарь погиб во время очередной вражеской атаки, я исполнял его обязанности. “Монахи с этим тоже неплохо справляются”, – заявил офицер и вручил мне ключи от лазарета.
Татары оставили в покое метательные машины, и у меня появилась надежда, что это безумие наконец закончилось,