– Нет, матушка. Никаких помощников не нужно. Сам справлюсь.
Арсений поднялся на второй этаж, вошёл в запретную зону – отцовскую опочивальню – и задумчиво посмотрел в окно. Февральская вьюга замела двор, проход к воротам был завален сугробами. Молодой хозяин глубоко вдохнул: видимо, ему и правда предстоит тянуть по жизни тяжёлую лямку.
Он прикрыл глаза… И вдруг, как наяву, увидел странное видение. Серые тона, приглушённый свет, тёмные блики… Чья-то тень, осторожно отодвигающая тяжёлый резной комод из красного дерева. Юноша вздрогнул, широко раскрыв глаза. Теперь он знал, где искать тайник!
Трясущимися руками он осмотрел комод. Снаружи ничего необычного. Тогда Арсений отодвинул его от стены… но там тоже ничего не было. В груди заскребло разочарование. Он стиснул зубы, не зная, куда ещё смотреть, когда вдруг заметил на стене крошечный, слегка оторванный кусочек обоев.
В гневе, вымещая злость, юноша резко сорвал бумагу. Под ней открылась узкая ниша! Арсений застыл, затем медленно опустился на колено и в проёме между досок увидел свёрток, укутанный в плотную хлопчатобумажную ткань. Сердце бешено заколотилось. Он осторожно вытащил находку, боясь спугнуть удачу.
Перед ним оказалась старая жестяная коробка из-под конфет. Арсений помнил: в детстве отец привозил в таких печенье из города на Рождество. Волнение пробежало по телу. Он перекрестился, прошептал молитву и, наконец, открыл крышку. Внутри лежала внушительная сумма денег.
Теперь можно было начинать. На рассвете Арсений запряг повозку и отправился в соседний Уржум. Вернулся только поздним вечером следующего дня, когда в доме уже все спали…
Наступила весна. Земля, освободившись от снежного плена, подсохла, и во дворе зашумела работа. В доме появились плотники, десятки телег привезли крепкие бревна и ровный, отесанный брус. Мать неустанно напоминала Арсению, что пора приниматься за пашню, начинать посевную, но он лишь рассеянно кивал, пропуская слова Глафиры Алексеевны мимо ушей. В этом году семейные поля заросли сорняками. Лишь небольшой уголок огорода, не занятый под строительство, оживал зелеными ростками – картошка, морковь, свекла. Мать с дочерями изо всех сил старались вырастить хоть что-то, чтобы не остаться без урожая зимой.
К августу кровельщики закончили крыть крышу нового двухэтажного здания, которое Арсений возводил для постоялого двора. Но вскоре строительство застопорилось: запасы отца иссякли, и мечта молодого хозяина грозила рассыпаться, как карточный домик. Не найдя иного выхода, Арсений решился на рискованный шаг – продал плодородные земли в пойме реки. Но и этих денег оказалось недостаточно. В отчаянии, дождавшись, когда в доме никого не останется, он извлек из комода матери драгоценности – старинные золотые украшения, доставшиеся Глафире Алексеевне от предков, и серебряную посуду, некогда подаренную Филиппом Григорьевичем. Материнский протест оказался напрасен: семейные реликвии ушли в залог ради его мечты. Но, как