Наука и проклятия. Анна Орлова

минут, – в тоне мужа послышались умоляющие нотки, и я сдалась и взяла его под локоть.

      Рука об руку мы направились к загадочным гостям. По правде говоря, я сгорала от любопытства. Каков этот Адам Скотт, при одном звуке имени которого у Фицуильяма дым из ушей идет? Интересно же взглянуть на потерянного наследника, претендующего на свой кусок пирога. Да что там, на весь пирог! Баронство Мэлоуэн – майорат, оно целиком достанется одному-единственному счастливчику.

      Мы вихрем пронеслись по коридорам замка, лишь на подходе к нужной комнате Фицуильям замедлил шаг, чтобы отдышаться. Так что в гостиную мы вошли степенно и плавно, как любящая и дружная пара.

      И произвели фурор. Свекровь запнулась на полуслове и совсем не аристократично вытаращила глаза. Почтительно внимавший ей молодой человек лет двадцати пяти – двадцати семи обернулся и застыл с приоткрытым ртом, сестры барона и некрасивая девица с длинным носом и печально обвисшими русыми кудрями застыли с чашками в руках. Последний из присутствующих, краснолицый здоровяк средних лет с поредевшими волосами, молодецки крякнул, пригладил пышные усы и пробормотал что-то вроде: «Дело молодое»

      Немая сцена длилась с минуту.

      – Фицуильям, дорогой, что случилось?! – схватилась за сердце свекровь. – Несчастье?

      Барон поцеловал ей руку.

      – Глупости, мама. Мы в полном порядке. Просто… купались.

      – Купались? – переспросила она недоверчиво. «Топились» нашему жалкому виду явно подходило больше. Потом спохватилась и фальшиво улыбнулась: – Дорогой мой, вам нужно срочно выпить чего-нибудь горячего! Маргарита могла замерзнуть и простудиться.

      И одарила меня притворно заботливым взглядом. Я ответила сияющей улыбкой. Я наверняка походила на мокрого котенка, но в этом нет моей вины.