Я направилась к указанному корпусу по влажной чёрной дорожке.
Внутри полупрозрачного забора школы, во дворе, воздух ощущался намного теплее. Интересно, это магия согревает его или так чувствуется из-за стен замка, не пропускающих ветер во двор?
Несколько раз обернувшись к маме, я помахала ей. Мама мягко улыбалась, провожая меня взглядом в новую жизнь. Джаста тоже материализовалась возле неё и ободряюще подняла руку, желая мне удачи.
Свернув за угол и проходя между зданиями, я задрала голову и восхищённо рассматривала башни так близко, что не было видно окон, которыми застеклены помещения под самой крышей. И меня не волновало то, как я выгляжу со стороны.
Вдохнув холодный свежий воздух, я толкнула большие двустворчатые двери второго корпуса и попала в роскошный просторный холл, освещённый тёплым ярким светом витиеватых позолоченных люстр. Мне показалось, что я нахожусь не в школьном общежитии, а в фойе элитного отеля. Единственным различием было отсутствие стойки регистрации, а также подростки повсюду.
Ученики на несколько лет старше меня общались между собой, восседая на роскошных красных диванах с резными ножками и подлокотниками из тёмного дерева. Некоторые из них уже были одеты форменные цвета, другие, так же как я, оставались в обычной одежде. Они не прервали разговор, с интересом взглянув на меня, когда я проходила мимо. Их взгляд долго не задерживался, но я заметила, как мне впервые не было некомфортно. Эти старшекурсники смотрели совсем иначе.
На второй этаж вели две широкие соединяющиеся лестницы, под которыми ровно напротив входа располагались большие матовые стеклянные двери. Мне было интересно, куда они ведут, но всё же не настолько, чтобы начать нарушать просьбы в первый же день пребывания в новой школе. Сказали сидеть в комнате – значит, надо идти в комнату.
Обернувшись, чтобы поставить меньший чемодан на больший, я увидела, как все на меня смотрят. Никто не отвёл взгляда, и я, стараясь не обращать на них внимания, принялась затаскивать свои чемоданы на ступеньки.
В холле стало неприятно тихо, я бы даже сказала «зловеще тихо». До меня не доносилось ни единого звука: я слышала только своё пыхтение, шуршание пластика о ковёр и металлический звон каждый раз, когда я тянула большой чемодан на следующую ступеньку. На лестницах была постелена красная дорожка в тон диванов с белыми полосами по краям и позолоченными ковродержателями, и я надеялась, что ничего не испачкаю и не оцарапаю своими жалкими попытками затащить вещи на верхний этаж.
Кто-то что-то сказал, но мой «переводчик» в голове, похоже, отключился, и я ничего не поняла. Какая-то девушка отделилась от группы и подошла ко мне. Я приготовилась защищаться и замерла. Они наверняка захотели надо мной подшутить.
– Я просто сделаю его легче на десять минут, хорошо? – спросила она. – Этого хватит, чтобы подняться.
Я лишь растерянно смотрела на волшебницу. Мне казалось,