Пытаясь хотя бы отвлечь себя, я осматриваю привычное пространство своей комнаты. Солнечный свет проникает сквозь морозные узоры на окнах и украшает мягкими бежевыми переливами все стены. Наконец я успокаиваюсь, и покалывание отступает само собой.
Осматривая свои только что начавшие снова чувствовать руки, я не нахожу ничего, что могло бы спровоцировать это ощущение. Под кожей всё ещё проносятся отголоски впивающихся иголок, но и они постепенно утихают. Что это было?
Я медленно, словно в любой момент могу потерять равновесие, спускаю ноги с кровати и встаю. Убедившись, что могу стоять и ходить, иду умываться.
Выйдя из своей комнаты, слышу мамин голос внизу: она разговаривает с кем-то по телефону. Её присутствие очень воодушевляет и успокаивает меня. Мама всегда находила, что сказать, когда я обращалась к ней за советом. Не понимаю, как некоторые люди не ладят со своими родителями и прячут от них почти всё. Мне никогда не приходилось ничего скрывать от мамы, и многие проблемы, которые возникали в школе, я не смогла бы решить без её помощи и поддержки.
Со мной вечно было что-то не так. Вокруг всегда происходило что-то странное: то свет мигал в школьном коридоре, когда я проходила по нему утром, то дождь начинал идти перед самым уроком физкультуры на улице, хотя прогноз погоды по телевизору обещал солнечный день. Один раз, на последней контрольной перед каникулами, прямо возле меня открылось окно, и ветер, ворвавшийся в кабинет, смешал все черновики в кучу. Многие тогда пришли к выводу, что я – главная причина этих событий. Но если бы это было так, то я, наверное, и сама бы об этом знала?
Природа наградила меня огненно-рыжими волосами в сочетании с изумрудно-зелёными глазами, и это было ещё одной причиной, почему среди всех ребят именно меня считали виновницей странностей. Одноклассники дразнили меня бездушной ведьмой, и чем яростнее я защищалась, тем сильнее они убеждались в своём.
Но один раз, когда я пришла домой вся в слезах и порванной после драки одежде, мама сказала мне, что эти глупые мальчишки не стоят моих переживаний и внимания. Если они не хотят узнавать меня лучше – пускай не знают совсем. И не нужно реагировать на их провокации.
«Их слова просто звук. Ты же не будешь бить собаку, которая лает на тебя, когда ты просто проходишь мимо, или кричать на ветер?»
После того дня я больше не кидалась с кулаками на тех, кто пытался обидеть меня словами, и обходила стороной места, где ко мне потенциально могли придраться. Постепенно, не получая никакой желаемой реакции на их действия, одноклассники перестали трогать мои вещи или прикасаться к волосам и одежде. Если бы я была настоящей ведьмой, разве пришлось бы мне пускать в ход кулаки? Они этого не понимали. Или как раз отчётливо понимали, раз позволяли себе такое поведение.
Когда я спустилась на кухню, мама готовила оладьи.
– О, ты уже проснулась, солнышко? – спросила она, ласково улыбнувшись мне.
– Д-да…
– Что-то не так?
– Я точно не знаю… – призналась я. – Меня разбудило странное покалывание. Было так… страшно. Но потом всё прошло, как будто и не было.
– Ты готова, – сказала мама будто сама себе.
– Что?
Мама встрепенулась и снова улыбнулась мне:
– Спрашиваю, ты готова отмечать Новый Год?
Я почувствовала, что она от меня что-то скрывает. Почему поменяла тему? И почему не ответила на… покалывание? Или это и был ответ? Я недоумённо смотрела, как мама переворачивает пышные оладушки с тёмной корочкой.
– Немного подгорели, – пробормотала она, словно забыв о том, что я только что ей говорила. Такой странной я её ещё никогда не видела.
Взяв к себе на тарелку несколько уже готовых оладушек, я села за стол.
– Есть сироп?
– А какой ты хочешь? – улыбнувшись одними глазами, спросила мама.
Она вела себя как обычно, но одновременно с этим её словно подменили. В голову лезли самые странные мысли, но я пыталась убедить себя, что мне просто показалось. Как и то покалывание…
– Шоколадный? – предположила я.
– Я как раз сегодня купила!
Мама запустила руку в шкафчик и вытащила оттуда бутылку с сиропом.
– А что, если бы я сказала клубничный?
– Пришлось бы сотворить чудо, – улыбнулась она, ставя сироп на стол передо мной, а затем вернулась к готовке.
– Вижу, у тебя хорошее настроение? – спросила я, рассматривая коричневую бутылку и ища какой-то подвох в ней. Вдруг внутри окажется карамельный сироп вместо шоколадного? Или и вовсе не сироп, а джем? У нас в доме часто можно было найти банку с вареньем и подписью «огурцы» или пуговицы в стакане от мороженого прямо в морозилке.
– А какое ещё должно быть настроение в Новый Год?
Я изобразила улыбку.
***
– Хочешь, пойдём