– Я тут узнал кое-что, – сказал Слейдер, когда я вошел в каюту, спешно приглаживая волосы в тщетной попытке выглядеть презентабельно. Капитан едва взглянул на меня, передал записку и вернулся к окну. Похоже, его больше интересовали доки, чем я. – Прочтите это.
Я пробежался глазами по записке.
– «Безымянный линкор в бухте Антифония». Откуда это?
– От женщины из города, которой я плачу за то, чтобы она держала ухо востро, – сказал Слейдер, отмахнувшись от вопроса непринужденным движением руки. – Собирает для меня слухи. Может, это правда. А может, уловка, чтобы мы покинули порт. О нас начали болтать, а здесь слишком много пиратских судов. Мы им как бельмо в глазу, когда они выходят за новой добычей в открытое море.
Уоллум был аэдинским портом, но преступники вроде Каспиана платили властям хорошие деньги за то, чтобы этот порт оставался нейтральной территорией в войне между законниками и нарушителями закона. Однако за пределами гавани нейтралитет переставал действовать.
Слейдер скрестил руки на груди и сказал:
– Возьмите пять человек из команды, тех, кто умеет ездить верхом, и отправляйтесь на разведку. Главное, помните: на суше осторожность крайне важна! Антифония находится в часе езды к югу. Я послал юнгу, чтобы он нанял лошадей и ждал вас на окраине города.
Мою усталость как рукой сняло. Появился шанс не только искупить вину. Если корабль, за которым мы охотились, действительно стоял в бухте, мы смогли бы выполнить контракт, даже не покидая Аэдина. И штормовичка не понадобилась бы.
– Слушаюсь, сэр, – сказал я, с трудом сдерживая ликование.
Слейдер посмотрел мне прямо в глаза, а затем железным тоном произнес:
– Не разочаруйте меня, мистер Россер.
– Никак нет, сэр.
Корни и сучья царапали кожу, пока я пробирался по снегу к краю обрыва. Ветки ели, под которой мы укрылись, цеплялись за мою шапку. Я был в гражданском: шерстяных бриджах и плаще из толстого сукна. Прижав к бедру мушкет, я дал моим людям знак остановиться. Убедившись, что все спокойно, мы скатились с обрыва.
Перед нами лежала бухта Антифония. Ее опоясывали смертоносные ледяные скалы и величественные деревья. Они спускались к самому берегу – узкой полосе песка. Устье бухты было таким же высоким и отвесным, и из него открывался вид на освещенное солнцем Зимнее море.
Линкор готовился к отплытию. Беглый подсчет показал, что на нем не менее шестидесяти орудий. Корма корабля выгорела и была тусклого бледно-серого оттенка, без дюйма краски, не было на ней ни витиевато выведенного названия, ни других опознавательных знаков. Мое сердце забилось чаще. Это действительно мог оказаться корабль Лирра. Но, пока я не увижу носовую часть, нельзя быть уверенным до конца.
Под сигналы свистка, звук которого отражался от скал, команда переправляла грузы с берега на корабль. Можно было совершенно отчетливо различить лязг и скрежет, с которым ящики, опутанные веревками, на блоках опускались через открытые люки.
– Три