– А этого вашего Пита допросили?
– Разумеется. Но это ничего не дало. Он и месяц спустя был настолько перепуган, а ложь его была столь нелепа, что разобраться в чем-либо оказалось совершенно невозможно.
– И что же он все-таки сообщил?
– Говорит, что на дом напали разбойники, пока сам он сражался с ними, граф с детьми скрылись. Злоумышленники после долгой борьбы связали его, но их испугал шум на улице, и они убежали. По поводу второй веревки божится, что никого, кроме него, не связывали, просто у разбойников не получилось сделать это с первого раза. Сколько с ним ни бились, он упорно стоит на своем.
– Бред какой-то!
– Совершенно с вами согласен. Но надо сказать, что Пит никогда не отличался большим умом, а уж после пережитых потрясений… Правда, он всегда слыл честным малым и ни в чем предосудительном замечен не был. В доме ничего не пропало, как уверяет приходившая к графу служанка. Полиция махнула рукой и прекратила копаться в этом запутанном деле.
– Но… Граф… Ведь с ним могло… Он жив?
– В этом нет никаких сомнений. Больше месяца назад прибыл новый поверенный графа, мы его прежде не видели, и привез очередное письмо их сиятельства с просьбой выдать курьеру часть переведенных в нашу контору денег.
– Но его могли заставить написать это письмо!
– К моему прискорбию, мадам, я не всеведущ. Но хочу успокоить вас. У меня, правда, нет надежных доказательств, однако не думаю, что ваш супруг находится в руках злодеев. И человек, приезжавший к нам, выглядел отнюдь не как похититель. Кроме того, сам тон письма, то, как оно написано… Поверьте, тот род деятельности, которому я себя посвятил, требует осмотрительности, осторожности, даже, как вы понимаете, подозрительности… Нет, не думаю, что граф находится в неволе.
– Вы знаете, где он?
– К сожалению, нет. Граф с детьми покинул эти места. Вот все, что мне известно.
– Таким образом, вы не в силах помочь мне? Что ж, благодарю за этот разговор, я обязательно сообщу о нем господину Кнунянцу.
Полина поднялась, делая вид, что собирается уйти. Глаза Гольдмана забегали, он стремительно вскочил, стараясь остановить свою гостью.
– Постойте, постойте! – зачастил он. Боюсь, вы неверно поняли меня и неверно передадите наш разговор уважаемому господину Кнунянцу. Мы не хотим, чтобы это недоразумение хоть как-то осложнило наши отношения.
– Вы можете что-то предложить?
– Думаю, что да. Помните, я говорил о человеке, который приезжал от графа чуть больше месяца назад? Он, мне кажется, должен скоро появиться снова. На имя графа переведена крупная сумма, и пришло письмо из Санкт-Петербурга.