– Не лезь ко мне, рыба! – ору на воду. – Сегодня не лучший день!
Потратив чудовищно много времени и усилий, приволакиваю к себе свою развалюху-шлюпку. Теперь, когда закат уступил место сумеркам, она выглядит просто-напросто темным пятном на воде.
При виде шлюпки Нерон встает, подходит – и запрыгивает в лодку раньше меня. И только услышав влажный хруст, вспоминаю, что там лежит дохлая змея.
Офигеть. Я в полном восторге от перспективы взойти на борт сего славного судна.
Делаю несколько глубоких вдохов. Могло быть и хуже. Я могла совсем забыть о мертвой змее и наступить на нее. Или открылась бы какая-нибудь течь, и лодка бы затонула. Или ее унесло бы течением.
Поэтому я осторожно влезаю в шлюпку и выдавливаю еще немного магии, чтобы переправиться через реку.
Уже у противоположного берега я соображаю, что понятия не имею, где находится разбившийся самолет и как мне добраться до него.
Чертовы чары.
Закрываю глаза, щиплю переносицу.
Через минуту начинается дождь.
Да, сегодня мироздание определенно ненавидит меня.
Глава 9
Поисково-спасательный отряд находит меня на следующий день, примерно в двадцати милях от места крушения, в каком-то отдаленном северном уголке Перу. Еще два дня уходит на то, чтобы выбраться из Южной Америки и вернуться в Штаты. Все это – сущий логистический кошмар, и личный аспект тут ни при чем. Еще мне приходится уговаривать родителей не прерывать их продолжительный отпуск в Европе ради того, чтобы помочь мне.
Но вот я наконец отпираю дверь своей квартиры и включаю свет. Нерон опять проскальзывает вперед, запрокинув морду; ноздри его раздуваются, втягивая запахи моего жилища.
Бросаю сумки в прихожей, делаю пару шагов и плюхаюсь на кровать.
И просто лежу, потому что тело мое не желает двигаться.
Секунду спустя постель прогибается, потому что на нее запрыгивает Нерон. Представить не могу, как же ему тяжело. Пантеры не созданы для того, чтобы их вытаскивали из джунглей и заставляли летать на самолетах (а это совсем другая история, включающая усиленное применение магии) и жить в домах. Его запихнули в мир людей, и мне стыдно за мою роль в этом деле.
– Прости, – шепчу ему тихо, протягивая руку, чтобы погладить пантеру по носу.
Нерон жмурится и издает глухое ворчание. Это не мурлыканье – вчера я узнала, что пантеры не мурлычут, – но этот звук определенно выражает радость.
Мне от этого не легче.
Продолжаю рассеянно гладить зверя.
– Как думаешь, могу я просто взять и проваляться тут целую вечность? – интересуюсь у него.
Взгляд Нерона невыразителен.
– Хотелось бы думать, что это означает «да», но ты у нас, скорее, не «милый друг», а «честный друг», поэтому я склонна предположить, что это «нет».
Вздыхаю.
В ответ Нерон потягивается на моей кровати, спихивая меня к самому краю.
– Ой, да ладно. Придется научиться делиться, – говорю.
Он