Останавливаюсь, кладу руку на голову Нерона, обвожу взглядом толпу в поисках того, кто кричал.
– Это мой фамильяр.
Тишина отчего-то становится еще более напряженной. Только потрескивает огонь да шипит еще чей-то фамильяр.
Потом кто-то другой произносит:
– Чуваки, да это чертовски круто.
Стоящая рядом ведьма смеется, и напряженность спадает, сдувается, как воздушный шарик.
Сибил снова хватает меня за руку и тащит дальше, а остальная компания возобновляет болтовню.
– Так что, слышно что-нибудь из приемной комиссии? – спрашивает Сибил, пока мы пробираемся к огромному котлу, из которого валит пар. Вокруг котла растут полевые цветы.
Качаю головой:
– Нет.
Пытаюсь не думать о перспективе провести еще год в мечтах стать частью Ковена.
Котел до краев полон кипящей лилово-черной жидкостью. На поверхности плавают сухие цветы и травы.
Ага, ведьмин пунш. Именно то, что мне нужно, чтобы успокоить расшатанные нервы.
– Еще, уже? – обращается к Сибил ближайшая ведьма, притворяясь шокированной. – Ну ты и пьянчуга!
Они обе хихикают. Сибил наливает себе выпивку и прихватывает еще одну, для меня.
Ведьма глядит на меня, и в глазах ее вспыхивает искра узнавания:
– Эй, – говорит она, – ты та самая девчонка из разбившегося самолета, верно?
Я беру у Сибил стакан.
– Эммм… да.
Перед моим мысленным взором мелькает индиговая магия.
Мы не должны были разлучаться…
– Это так странно. Я слышала, говорили, что самолет смог приземлиться только чудом, – продолжает ведьма.
Это для меня новость.
– Ты помогла посадить его? – спрашивает она.
Взгляд ведьмы заставляет меня нервничать. Ненавижу, когда меня не замечают, но после Нерона и вот этого вот убеждаюсь, что быть в центре внимания я ненавижу еще больше.
– Не припоминаю, – говорю я, потому что это правда.
Мои воспоминания о крушении стерты.
Тем не менее ее слова цепляют меня.
Самолет смог приземлиться только чудом.
Взгляд ведьмы перепрыгивает на Нерона, и я уже практически слышу ее следующий вопрос.
И своего фамильяра ты нашла там?
Но задать его женщина не успевает, потому что Сибил стискивает мое запястье и тащит меня дальше.
– Мы скоро вернемся за пуншем! – кричит моя подруга.
Беспомощно машу рукой и следую за ней.
– Ты вообще собираешься прекратить водить меня за ручку или нет? – спрашиваю.
– Ой, только не говори, что тебе хотелось задержаться, чтобы ответить на вопросы Тары, – фыркает Сибил.
И правда.
Вместо ответа подношу к губам выпивку. Этот ведьмин пунш пахнет дымком, а на вкус отдает лакрицей. Но он такой не всегда; иногда он цветочный,