Я стояла, обратившись статуей, вперив в пространство перед собой опустевший взгляд. Не может быть, что между мной и свободой встала одна-единственная капля уже давно запекшейся крови. Такого просто не может быть.
Парис откинулся на спинку стула и громко расхохотался.
– А меня еще спрашивают, почему я держу это страшилище рядом с собой. – Он склонил голову набок, изучая меня. – Великолепный трофей, не находишь, моя дорогая старушка? Уверен, Фобос обрадуется столь очаровательному подарку. Он как раз совсем недавно лишился своего Истока. У бедняжки не выдержало сердце…
Безпута облизнулась, и я с ужасом увидела, что два ее передних зуба – клыка – в два раза длиннее человеческих.
Парис лениво махнул рукой в сторону старухи.
– Обездвижь ее.
«Роуз ошиблась, – прикрыв глаза, думала я, пока в мою шею впивались острые клыки. – Мой путь не освещают звезды. Мой путь – непроглядная тьма».
Глава 7. Дворец архонта
Я и впрямь сумела выбраться из дома Гаена Воргата. Но клетка, в которую меня, связанную магией, везли сейчас, была куда больше и страшней. Фобос, которому Парис решил вручить меня как подарок, оказался правой рукой самого… Аргоса.
Пока тот продолжал терзать на клочки Даневию, таинственный Фобос, судя по всему, не покидал Эллас. И именно туда, на родину матери, во дворец главного врага своего народа меня сейчас и везли.
Все то, что происходило со мной в последние дни, проведенные в доме Воргата, показалось лишь легкой насмешкой судьбы. То, что предстояло – ее ударом.
Я ехала прямиком в змеиное логово, чтобы стать игрушкой какого-то мага.
Парису нравилось видеть мою страх, мою слабость. Потому он так много говорил со мной на даневийском, пусть и нещадно коверкая слова. Мне, ошеломленной, оглушенной, полагалось молчать… и слушать.
Каждый день армия Аргоса захватывала все новые и новые земли. Каждый час список убитых и порабощенных им и его воинами все пополнялся. Король Эдуард начал стягивать силы к столице Даневии. Недалек тот час, когда Алькастер станет последним бастионом для даневийцев.
И если падет и он…
Парис хвастался военными успехами Аргоса так, будто они – его заслуга. Однако кое о чем он все-таки умалчивал.
Пусть один секрет – мое происхождение и сущность Истока – раскрыла Безпута, другой мне все же удалось сохранить. Я ничем не выдала, что знаю язык эллинес. Потому разговоры Париса с его кровожадной спутницей не были для меня тайной. А болтал он много. Очень много.
Шли пятые сутки с того момента, как я очнулась в запряженной лошадьми повозке, в которой вместе со мной ехали Парис и Безпута. К счастью, больше он не позволял старухе пить мою кровь – хотел преподнести подарок архонту в наилучшем виде. Вероятно, это понятие включало в себя отсутствие укусов на шее и болезненной бледности лица.
Парис сидел в палатке, с аппетитом поедая куриную ножку. Обглодав ее, выкинул косточку и брезгливо вытер длинные пальцы белоснежным платком.
– Вовремя