– А что стряслось? – Фольгину как-то ничего в холодильнике не нравилось.
– Жена – бросила, – начал хлопать себя по колену Леночкин батя. – Уже пять лет прошло. Брат родной – бросил, двенадцать лет ни слуху, ни духу – сегодня позвонил, и что – поругались. Ну немного, но поругались, видать, еще на двенадцать лет… дочь родная не подарила ничего, даже толком с праздником не поздравила. Подарок единственный – от хахаля ее, в комнате сидят, шушукаются, книжку подарил, за столом какую-то ерунду нес, сейчас зашел, а он продолжает ерунду нести. Дурак!
Последнее слово было выговорено с явным отчаяньем. Фольгин сел напротив Леночкиного бати и с сочувствием произнес:
– Ну я вижу, ну сам понимаешь, работа, мне никто не доложил, что у тебя уже испорчен праздник. А кофе, хочешь, я заберу, другому жиртресту подарю.
– Наверное, это дядя Никита приехал, – объяснила Мизинцеву Леночка. – Надо выйти, поздороваться. Я еще маленькой была, когда он с нами жил.
– Ну… ну пухлик, ну чего ты жалуешься, хочешь, я разберусь с ним?
Фольгин молнией ворвался (тоже как-то штампованно звучит, не находите?) в Леночкину комнату, и чуть не врезался в Мизинцева, который стоял у порога и намеревался проскочить в прихожую.
– Что, шутник, весело тебе? – спросил Фольгин. – Having fun, yeah?
«Молодой у Леночки дядя», – решил Мизинцев.
– Если ты думаешь, что можешь прийти и просто испортить человеку его birthday party, то ты заблуждаешься, – безапелляционно заявил Фольгин. – На это есть я! Фольгин прислонился к дверному косяку и проговорил как-то более расслабленно:
– Это ты мне ложный вызов должен компенсировать.
Значит, он не дядя. А кто, стриптизер? Не смешно.
Тебе – да, а для меня это происходит со стороны, и мне смешно.
– Но я только… меня неправильно поняли, у меня случилась судорога, и я специально ничего…
Фольгин изменился в лице (нет, эти штампы никогда не перестанут меня преследовать!).
– Ты… это само собой у тебя вышло?
– Ну да.
– Надо же! – выпрямился и радостно шлепнул себя по лбу Фольгин. – Да у тебя талант, парень. Тебе надо к нам, в демотиваторы, не хочешь обсудить это? Пошли по домам, а по дороге на остановку обсудим.
Фольгин буквально вытолкал испуганного Мизинцева из квартиры (тот даже не попрощался, едва обуться да куртку напялить успел), и, когда они вышли на улицу, Фольгин одной рукой обнял Мизинцева за плечо, а другой стал размашисто жестикулировать:
– Где ты сейчас работаешь? Какой оклад, salary? Мы живем как люди, я предлагаю тебе – совершенно серьезно – работу. Моя визитка.
Тут он слазил в карман за визиткой, где был написан его мобильный, а также (полужирным шрифтом Comic Sans) набрано скромное
«Фольгин, демотиватор».
Вручив Мизинцеву визитку, Фольгин продолжил жестикулировать:
– Ты, брат, пойми – людям без нас никак. Ты без труда испортил праздник бурдюку, такой