Адриан и Мирта ещё ни разу этим правом не воспользовались, но имея на руках доказательство причастности Тёмных, они могли получить освящённые волей обоих богов полномочия, жестоко расправиться с преступившими Закон и казнить виновного, даже если им окажется Верховная Жрица, уничтожив таким образом своего главного потенциального соперника. От этих мыслей у Адриана вспотели ладони, но он тут же остудил себя.
«Это будет сладкой местью, но она не вернёт нам Лукаса. Пусть лучше Тёмные будут ни при чём, но мой сын останется жив», – мысленно взмолился он, сжав кулаки.
От раздумий императора отвлёк стук в дверь. Он тряхнул головой, возвращаясь к реальности, и произнёс:
– Войдите.
Конвой ввёл в кабинет двух безоружных гвардейцев, со связанными за спиной руками. Адриан окинул взглядом понурые обречённые лица и хмуро спросил:
– Вы несли караул у потайной калитки сегодня ночью.
– Да, сир, – не сразу ответил один из гвардейцев, выглядевший значительно старше своего товарища.
– Во сколько вы приняли пост?
– В десять часов, сир.
– Кто входил и выходил во дворец во время вашего дежурства? – продолжил допрос Адриан.
– Никто, сир, – ответил всё тот же гвардеец, не поднимая глаз с пола.
– Весь период своего дежурства вы неотлучно находились на посту, добросовестно выполняли свои обязанности и можете с уверенностью утверждать, что ничего не прошло мимо вашего внимания? – спросил император, тщательно наблюдая за допрашиваемыми.
– Да, сир, – почти сразу выпалил тот, что взялся отвечать на вопросы.
Второй же гвардеец продолжал стоять молча, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.
– Подумайте ещё раз, над вопросом, который я вам задал. Он был последним, больше я ничего спрашивать не буду. Для вас будет лучше, если вы всё же ответите мне правдиво.
Молодой гвардеец скосил глаза на товарища, но тот уныло молчал, уставившись в пол. Он закусил губу, отчаянно борясь сам с собой, и наконец выпалил:
– Ваше императорское величество, я не мог бы под присягой утверждать, что отвечаю за всё время своего дежурства, так как в какой-то момент времени, – он замялся и закончил совсем тихо: – Кажется, я уснул на посту.
Его товарищ бросал на говорившего красноречивые взгляды, но тот, поглощённый собственными переживаниями, их просто не заметил.
– Значит, ты уснул и мог не видеть, как второй караульный открыл калитку? – невинно поинтересовался император, изучая говорившего вторым зрением.
– Я не знаю, сир, вряд ли такое возможно, – пробормотал гвардеец испуганно.
Его товарищ, рухнув на колени, затараторил:
– Ваше