– В точку! А мои воды очистят это злое место.
– Да-а, – девчонка нервно закусила губу, – задачка. Этому лесу конца-краю нет, уж я-то на себе испытала.
– Не преувеличивай. Тебя по кругу водили. В действительности темные дебри занимают четверть вашего района, всего-то. К тому же, сама природа этого мира тебе поможет, ты скоро убедишься в этом. Ну а как все сделать, поймешь сама, когда закончишь метаморфозу.
– Что? А я разве не…
– Нет, остался последний этап превращения. Придется пройти через боль, ужасную боль. Ты уж прости, без этого – никак. Подойди ближе, посмотри, – юноша указал взглядом на воду в ведре. – То, что увидишь сейчас, уже произошло, прошлой ночью…
Чуя нехорошее, пытаясь унять бешеный стук в груди, Катя приблизила лицо к зеркалу зыбкой глади, зачарованно глядя на блики, игру светотени, что стремительно складывалась в картину…
Темная безлунная ночь. Злой, ощетинившийся сухими колючими лапами-ветвями лес, та самая поляна, где ей пришлось заключить роковую сделку. В центре – ненавистный Ззогн. Он уже совсем слаб, с трудом удерживает равновесие. Напротив, метрах в двух от врага – Кирюшка. Мальчик неподвижно замер, будто одурманенный чем-то. Да, пожалуй, так и есть. Позади и с боков ребенка, словно верная стража – четыре огромных барсука. Их свалявшаяся шерсть висит клоками, с раззявленных рыл капает вязкая слюна, в тупых крохотных глазках – жаркое желание убивать.
Дух про́клятого леса с трудом протягивает скрипучую лапу в направлении жертвы и мычит что-то нечленораздельное. В то же мгновение голодные твари с четырех сторон бросаются на ребенка, в секунды разрывая беднягу в клочья, с хрустом и чавканьем насыщая бездонные утробы.
Сестра видит (таково свойство магического экрана воды) мощнейший поток лучистой энергии убитого, рвущийся наружу, вверх… Но нет, сладострастно постанывая, Ззогн вдыхает эту квинтэссенцию живого, все, до последней капли, и утробно рычит от наслаждения, тут же преображаясь, возрождаясь за счет краденой жизни.
Финал трагедии.
Занавес…
– Ки-и-и-ир!!! – казалось, кричит не девушка, а сама Вселенная, ставшая свидетелем чудовищного деяния.
Еще секунда, и все естество несчастной захлестывает волна клокочущей ярости, она растет, поднимается, прет наружу, подобно раскаленной магме, заливающей все вокруг.
Нет, это было что-то иное, совершенно не похожее на обычные чувства, даже самого высокого накала.
«Что со мной?» – Катя задыхается в смятении, сомкнув веки, прислушиваясь к себе, и вдруг чувствует… силу, настоящую, принадлежащую только ей. Да, это не было субъективным аффектом, нет, в эти минуты она вдруг почуяла, нет – узнала, что земная природа, чистая и могучая, принимает ее в себя, делает частью великого, тем исполнителем, палачом, обязанным совершись нечто… Ха! Она уже знает – что!
Очистить гнойник!
4.
В миг все меняется. Она словно