А дни летели неумолимо. Как же это случится?
– Теперь непрестанно думала Агния и леденела от предчувствия скорого своего, одинокого конца.
Последний Антонинин звонок был похож на крик раненой чайки. Так заплетается механическая игрушка, когда у нее кончается завод.
– Агния, ну разве нам плохо было вместе? Ваш английский еще слаб, оставляет желать лучшего.
Она молчала.
– Я буду заниматься с вами бесплатно…
– Куда девалась ее басовитая уверенность?
Агния выдержала паузу.
– Нет, спасибо. Знаете, хорошенького понемножку.
– Я хочу сказать вам что
– то важное, поверьте.
Агния не клюнула. Она ощутила пустоту освобождения.
И тут позвонил Петя, Натин муж. На следующий день. Они не разговаривали со дня Натиной годовщины.
– Как ты живешь, Петенька?
– Обрадовалась Агния.
– Как
– Передразнил тоненький голосок.
– Пытался чертежами подработать, устроился на полставки. Да кому ж мы, старые, нужны? Я позвонил тебе в Нагатино, какой
– то парень дал этот телефон, опять сдаешь?
– Увидимся, все расскажу,
– уклончиво ответила Агния. Она действительно была рада Петиному звонку, и они условились завтра встретиться, посидеть где
– нибудь. Агния решила угостить его в «Патио Пица».
На завтра Петя стоял на условленном месте, в выгоревшей рубашке, вытертых клетчатых брюках, седенький птенчик с припухлыми склеротическими щеками, в картонном пиджачке.
Агнию он пропустил, не признал в элегантной, разряженной даме бестолковую врачиху с засаленными волосами.
Она залихватски, на высоких каблуках прошествовала к нему и сняла дымчатые очки.
– Аня, ты что ли?
– Изумился птенчик и схватился за дерево.
– Он всегда называл ее Аней.
– Ну и приоделась! На какие шиши?
– Петя сложил щепоткой и потер бледные старческие пальцы.
– На квартиру твою так не оденешься, хоть сто лет сдавай. И на зарплату в доме отдыха тоже.
– С работы я ушла, вернее
– меня.
– Тем более… Признавайся, откуда что берется?
– Он отошел и разглядывал ее, как витрину, прицокивая языком.
– Да и сама ты, как Василиса Прекрасная стала, помолодела,
– восхитился Петя.
– Раскалывайся, как разбогатела? Может, это… органы человечьи за кордон продаешь?
– Он нехорошо хихикнул. Сел на краешек кожаного стула.
– А я, знаешь, после Наты все хирею.
Чтоб увидеть это, не надо было лупы.
– Лариса
– то, дитя ненаглядное, помогает хоть немного?
– Агния позвала официанта, заказала пицу с осетриной и хорошего вина.
– Да что Лариса? У них же дочка