– нибудь Нижних Батогов? Залог полагающийся я внести могу, а остальное дело техники и тех же денег.
Агния напряженно слушала, совершенно не понимая, куда клонит Черкасов.
– Подумать
– то я подумал, но все же такой резкий поворот жизни, можно сказать, судьбы. А тут мой старый приятель сказал:
– Сколько еще будешь мучаться, сомневаться? Что у него есть мощный экстрасенс, берет дорого, но стольким помог, людей пропавших разыскивает, детей прикосновением лечит, и все такое. И я к ней направился.
– Да? А как выглядел ваш экстрасенс?
– Оторопела Агния.
– Сразу скажу, дама эта меня поразила. В комнате она сидела в какой
– то странной шляпе, пол
– лица под вуалью. Спросил я ее о будущем депутатстве
– есть ли шансы пройти? Она глянула своими ледяными глазами и говорит:
– О каких выборах вы грезите, молодой человек? Через два года, в сентябре 2003
– го, когда вам исполнится 33, вас убьют, сделают вас. Что вы так смотрите на мою шляпу? Ваша смерть будет в точно такой же шляпке, охнуть не успеете.
– Да она шарлатанка, очень смахивает, почему вы верите?
– Агния едва усидела на стуле.
– Э, бросьте. Я же к ней с каким вопросом пришел, а она мне что выдала? Таким от нее холодом, склепом веяло, мы мальчишками лазили, я знаю.
– И как вы реагировали?
– Как, как? Постарался не показать, что выпал в осадок, хотя у меня до сих пор мурашки по коже.
Черкасов затянулся пахучей сигарой.
– Спросил, нельзя ли это как
– то отсрочить, у меня процветающий бизнес, потом… двое маленьких детей.
– Действительно…
– поддакнула захмелевшая Агния.
– В ответ мне было сказано, что можно не только отсрочить, но и отменить, я понял, если Агния Николаевна Кулигина, согласится умереть вместо меня по истечении двух лет, и это будет скреплено договором. Да, да, не удивляйтесь, именно так мне было заявлено. Фамилия у вас достаточно редкая, разыскать было нетрудно.
Но Агния уже не слушала его. Ее трясло негодование.
– Это чушь какая
– то! Полная ерунда!
– Чуть ли не кричала, разбив тарелку с очередным деликатесом.
– Знаете, мне хочется плюнуть вашей экстрасенше в лицо. Откуда она знает про меня? Мою фамилию.
– Они же общаются с тонкими мирами, а т а м такая картотека, на всех…
– Где это
– там?
– Плакала Агния.
– Ей как человеку атеистическому всякая мистика была чужда и противна.
– Почему я должна умирать за вас?
– Неужели так дико должен был кончиться несказанный, несравненный вечер, и теперь над ней измываются, бьют мордой об стол, не оставляя даже горстки иллюзий. Да, ее нарастающее обожание было смешно, заметно, но зачем же так? Агнии все еще казалось, что это какая
– то