– Мой король!?
Командир стражи, хромая, побрёл в движущееся марево, со страхом всматриваясь в мертвые лица. В нем кипели ненависть и досада. Из клубов дыма выскочил гросс, видимо, даже не заметивший Лафранта. На его несчастье, у бирлонца в руке по-прежнему был меч, и он, недолго думая, выставил острие в противоход врагу. Гросс сам напоролся на клинок, и, что-то вякнув на своём языке, грохнулся навзничь. Командир двинулся дальше. Шум в ушах не прекращался, а глаза темнели от кровопотери. И вот он заметил ещё одного гросса, придавленного доской. Завидев бирлонца, тот попытался выбраться. Тщетно. Обломок крепко прижал его к земле. Лафрант поднёс меч к горлу гросса, и он перестал извиваться в ожидании смертельного удара. Командир стоял так какое-то время, а после опустил меч и пошел дальше.
“Он не достоин такой милости”, – подумал Лафрант.
Пелена дыма рассеялась. Выживших осталось совсем немного. Ими руководил Эраз. Бирлонцы добивали раненных гроссов. Эраз заметил старого друга, одобрительно кивнул, искренне радуясь встрече, и поманил его рукой. Взгляд командира скользнул в сторону от короля и замер. За спиной Эраза возник тот самый гросс-колдун, замахивающийся для своего страшного заклятия. Голос Лафранта сорвался в предостерегающем крике. Но вот из-за обломков появилась детская фигура с кинжалом в руке. Это был Вэлиант. Мальчик прыгнул на колдуна и ударил, что было сил. Острие кинжала прошло сквозь нагрудную пластину доспеха. По округе разнесся дикий визг. Вспыхнуло пламя, прожорливо охватив обе фигуры. Вспышка света, и на землю упало два тела. Эраз и Лафрант побежали туда, не веря в случившееся. И оба, перешагнув через искореженного гросса, замерли в удивлении. Вэлиант, цел и невредим, лежал без сознания среди обломков. На нем не было никаких следов огня, а выражение лица было поразительно спокойным. Тишину нарушил Эраз.
– Невероятно! Он жив.
Лафрант поднял мальчика на руки, и все выжившие направились прочь от этой проклятой деревни.
Глава вторая. Потерявший всё.
Чудный вечер в Бирлоне предвещал не менее приятную ночь. Лёгкий тёплый ветерок продувал полупустые улицы города-крепости, навевая сладкую дрёму на прохожих, возвращавшихся домой. Из таверны в западной части Бирлона лились смех и музыка, резко гармонируя с тишиной снаружи. Внутри же пели стражники да пара местных завсегдатаев. Лишь двое не принимали участия в бурном веселье, словно являясь частью спокойствия с улицы. Дорожный плащ частично скрывал одного из них от любопытных глаз. Вторым был не кто иной, как Лафрант, командир бирлонской стражи. Между ними происходила оживленная беседа, причем больше говорил Лафрант, активно жестикулируя. Это явно был интереснейший рассказ, так как незнакомец в плаще слушал, не перебивая, изредка