В кабинет прихрамывая ввалилась Мария Никитична. Она порядком подустала от опасного приключения. Ноющая боль в тазобедренном суставе напомнила женщине о ее преклонном возрасте, от чего она приседа на краю больничной койки.
Наспех передохнув, Мария Никитична оценила неутешительное состояние аппарата УЗИ: глубокая трещина по центру пересекала экран монитора, а датчики барахлили. Зато в углу под слоем пыли на подоконнике уверенно красовались нетронутый тюбик геля и пачка одноразовых полотенец.
Сдерживая приступ тошноты, Ника легла на кушетку. Дрожащими руками она вцепилась в боковые края медицинской койки и зажмурилась, редкие слезы проступили на ее длинных прозрачных ресницах. Вера осторожно приподняла беременной кофту, обнажив маленький округлый животик, а Мария Никитична щедро выдавила порцию геля на бархатистую кожу дочери и прислонила датчик к ее телу.
– Ну что там? – воскликнула Ника, подгоняя нерасторопную мать.
Сама девушка глаза открыть не решалась.
– Обожди, – сухо проворчала женщина, пытаясь разглядеть на поврежденном экране размытое изображение.
Застыв в дверном проеме, мужчины заворожено уставились в монитор. Не смея прервать затянувшееся молчание, они с благоговением наблюдали за крошечным человечком отбивающего ритм крошечными ножками внутри тела матери.
– Какой акушерский срок? – нарушила тишину Вера.
– Одиннадцать недель, – тоненьким голоском произнесла Ника еле слышный звук.
Мария Никитична неодобрительно покачала головой.
– Плод гораздо меньше… – задумчиво пояснила она.
С видом профессионала, погрузившегося с головой в любимую работу, женщина уверенно водила датчиком по пациенту.
– Соответствует сроку восемь недель, – вынесла она неутешительный приговор.
– Это плохо? – сдавлено прошептала Ника, она готова была разразиться горькими рыданиями.
– Плохо то, что ты не доедаешь, – вмешалась Вера, – а со сроками ты могла и сама напутать. У тебя четкий график цикла? Я в этом сомневаюсь.
Ее предположение все же придало беременной некую надежду на благоприятный исход. Ника слабо улыбнулась.
– Либо стенки матки толще, либо панель барахлит, – буркнула под нос Мария Никитична.
Тяжело выдохнув, она повернула экран к дочери.
– Вроде без отклонений, – заключила женщина.
Ника с восторгом уставилась на малыша. Маленький человечек неуклюже бултыхался в околоплодных водах и размахивал конечностями, словно пытался уведомить этот угрюмый мир о своем существовании. Публика замерла, рассматривая невероятное чудо, зарождающееся в материнской утробе. Ника всхлипнула. Крошечный комочек затрясся