Политика, интрига, чёрт бы их драл.
В чёрном небе мерцали звёзды, снег воздушными шапками лежал на крышах. На заборе орала бессонная ворона. Из псарни раздавался дружный лай – собак растревожили шаги запоздалого ночного прохожего.
Дверь конюшни была приоткрыта – из щели валил пар, и на снегу лежала полоска света. Слышались смех, голоса и нестройный звук музыкального инструмента – слуги праздновали окончание рабочей недели.
Князь тихо вошёл в конюшню и встал на пороге. Если ваш дом – кубло змей, и каждый вечер наготове скандал, истерика или даже драка, имеет смысл проводить вечера в гостях, а за неимением приглашений – хоть на конюшне с Люцифером.
Слуги так увлеклись, что пропустили явление хозяина. Псари и конюхи собрались полукругом и слушали Мору, бренчавшего на расстроенной мандолине с некуртуазным энтузиазмом. Кое-кто отбивал такт по деревянной перегородке, а Готлиб даже пытался подпевать. Мора пел по-русски, но Готлибу и это не мешало. Странная то была песня.
От большого ума лишь сума да тюрьма.
От лихой головы лишь канавы и рвы.
От красивой души только струпья и вши.[2]
Мора поднял голову, увидал князя и тут же перестал петь.
– Продолжай, цыган, что же ты замолчал? – ободряюще произнес старик. – Твоя ария не лишена смысла.
Но Мора не решился продолжать, и слуги потихоньку засобирались по домам. Готлиб взял мандолину, отыскал свою шапку и обернулся к Море.
– Идём?
– Ступай, я догоню, – отвечал Мора.
Князь опять остался один на один со своим Люцифером-вторым, и Мора змейкой просочился в денник.
– Зима, ваша светлость. Мороз. Больше не выйдет у меня в окошко забраться.
– Прибыл твой посыльный? – с деланым безразличием спросил князь, но пальцы его, перебиравшие конскую гриву, мелко затряслись.
– Прибыл, ваша светлость.
Мора вытащил из-за пазухи письмо и отдал с полупоклоном. Князь сломал печать, пробежал письмо глазами и спрятал за манжет.
– Идиот…
Мора поднял брови.
– Не ты – Рене. Корреспондент мой несуразный. Несчастный, ни на что не способный, беспомощный идиот… Всё бы отдал, лишь бы увидеть его с бородой.
Мора кашлянул – напомнил о себе. Князь расцепил чётки.
– Ну же, выбирай!
– Я хотел бы розовую.
– Она же ничего не стоит! И я не возьму грех на душу – бери любую другую.
Мора указал на зелёную бусину, тут же её получил и на всякий случай спрятал за щеку.
– Вот видишь, – поучительно произнёс старый князь. – А ты хотел взять розовую. Назавтра тебя бы отпевали.
– Вовсе нет, – осмелился возразить Мора. – Я знаю подобные