– Помнишь, что ты предлагал мне, голубь почтовый? Это возможно ещё?
– Передать письмо? – вспомнил Мора. – Да, ваша светлость. Только лёд должен встать, пока что грязи много на дорогах и переправы нет.
– Я больше не светлость, – с каким-то отчаянием произнёс князь, – но чёрт с ним. Ты сам поедешь?
– Сам не справлюсь, спина батогами бита. Но человек надёжный поедет.
– А не примется он потом болтать, надёжный твой?
Мора криво улыбнулся и потянул из рукава шёлковый шнурок.
– Не только вы, ваша светлость, убиваете паршивых собак. Болтуны у нас не заживаются – вот, гляньте, галстук какой для болтунов-то…
– Да я уж поверил, что ты настоящий принц воров, – усмехнулся князь. – Ты, верно, и денег не возьмёшь с меня? Всё платишь за свою свободу?
– Не возьму, ваша светлость. Разве что расходы накладные…
Мора справедливо прикинул, что накладные расходы – понятие поистине всеобъемлющее.
– Так не годится, – старик нахмурил тёмные, словно углём прочерченные брови. – Из ничего и выйдет ничего. Расходы твои будут возмещены, а если передашь письмо и привезешь ответ…
В руках князя появились чудесные чётки, и Мора увидел их вблизи – и бриллиантовые бусины были, и рубиновые, и украшенные изумрудами. Но удивительнее всего были бусины мутно-розового камня в золотой оправе. Однажды Мора видел уже такой камень.
Князь взялся за рубиновую бусину, покрутил ее в пальцах.
– На один такой шарик можно купить двух моих Люциферов. – Люцифер недовольно пряданул ушами. – Или дом в Москве.
– А розовый шарик подарит разве что царствие божие какому-нибудь несчастному, – не удержался Мора.
Князь в который раз взглянул на него с любопытством.
– И верно, ты не просто воришка! Но это очень старая игрушка, наверняка всё выдохлось.
– Я знавал господина, носившего перстень с таким камнем. Поверьте, ваша светлость, ничего там не выдохлось. Прежде вещи делали – не чета нынешним. А ведь человек, сочинявший начинку для этих камней, умер лет двадцать назад… – Князь любопытно округлил глаза, и Мора продолжил с удовольствием: – Был в Петербурге один кавалер, знавший секрет аква тофаны и противоядия Митридата, но, говорят, от плахи противоядие его не спасло.
– Этот дурак сидит сейчас в Соликамске и пишет ко мне слёзные записки, – сердито пробормотал князь и криво усмехнулся: – Старый болван…
– Друг вашей светлости был, говорят, гений, такие затейливые яды составлял…
– Может, Рейнгольд и гений, кто его знает. Но он мне не друг. В любом случае розовую бусину я обещать тебе не буду. Привезёшь ответ – получишь любую другую.
– Я дам вам знать, когда всё будет готово, – пообещал Мора и поклонился. Люцифер переступил ногами и заржал.
– Ты кланяешься как лакей, – брюзгливо произнёс князь. – Поучись хоть у Булгакова, когда он прыгает перед своей чёрной Венерой. Впрочем, ты-то не кавалер и вряд ли за него сойдёшь.
– Вы добрый человек, ваша светлость, –