– Проводи девушку! – говорит мне Илико.
– Что вы, не нужно! – отказывается Мери.
– Это смотря кому как! – улыбается Илларион.
Мери, забыв про сито, быстро прощается и уходит. Я иду за ней. Бабушка, Илико и Илларион выходят на балкон.
Я догоняю Мери. Мы молча шагаем по дороге и чувствуем на себе ласкающий взгляд четырех глаз…
…На третий или четвертый день после моего приезда к нам во двор зашел Илико.
– Прохвост! Где ты? – позвал он.
– Чего тебе? – откликнулась бабушка.
Я лежал на тахте и отдыхал.
– С просьбой я, дорогая Ольга! Затеял я перекопать землю в винограднике, да вижу, не справиться одному… Одолжи на пару дней твоего прохвоста, пока его паралич не разбил от безделья!
– Паралич тебе на язык! Нет, брат, мой Зурико уже не тот Зурикела, которого можно было гонять то туда, то сюда! Он теперь студент!
– Укутай ему ноги! Одень потеплее! Подумаешь, студент! Я за него беспокоюсь, чтоб не заржавел, а то – мне чихать!
– Что ты пристал ко мне, Илико?
– Болван! Вино пить любишь? Для тебя же стараюсь, неблагодарный.
– Мне работать запрещено! Правительство направило меня сюда отдыхать, понятно? Увидит кто-нибудь меня за работой, проговорится в городе – будет скандал!
– Не волнуйся, надену на тебя такой парик – сам черт не узнает!
Пришлось согласиться.
Весь день я, Илико и Илларион работали не разгибая спины.
– Завтра явиться чуть свет! – приказал Илико. Мы кивнули головой и поплелись домой. Шли молча.
– Нет, брат, так дело не пойдет! – вдруг заявил Илларион, надо придумать что-то, иначе этот проклятый виноградник доконает нас!
– Доконает! – согласился я. – Там работы хватит на сто лет!
– Ну вот и придумай что-нибудь, ты ведь теперь образованный человек!
– Что я могу придумать? Провести Илико не так-то просто…
– Да, это верно…
Я допоздна засиделся у Иллариона. Мы с наслаждением тянули охлажденное вино из маленького кувшинчика и ломали голову – как увильнуть от тяжелого труда в винограднике Илико.
– Этот кувшинчик я нашел в земле, – сказал Илларион, наполняя стаканы, – чуть не ошалел от радости: думал – клад!
– И что же?
– Ничего… Кувшинчик был полон обыкновенной земли…
– В старые времена люди с погибающего корабля бросали в море закупоренные бутылки или кувшины с письмами, – сказал я.
– Потом?
– Потом кто-нибудь находил бутылку, извлекал письмо и узнавал про судьбу тех людей…
– Что ты сказал?! – воскликнул вдруг просиявший Илларион. – Письмо?! В запечатанном кувшине, да?
– Что с тобой, Илларион?
Илларион вскочил, опрокинул стол, обнял меня, расцеловал, потом начал носиться по комнате, хохоча и потирая руки:
– Ну, погоди, Илико Чигогидзе! Погоди! Сыграю я с тобой шутку, какой свет еще не видал! Письмо, да? Такое письмо напишу – за все расквитаюсь!
Я изумленно глядел на ошалевшего