Лёдя мгновенно заводится:
– Да, абсолютно новая форма! Там будет все: и чистый джаз, и классика в джазовой обработке, и народные вариации, и вообще любые эксперименты… И – что особенно важно! – музыканты не сидят на сцене, будто аршин проглотили, а существуют живо, раскованно, каждый в своем образе…
– И в каком, например, образе я?
Лёдя оценивает Скрипача быстрым взглядом.
– Ты?.. Ты – Дон Жуан!
– Почему?
– Потому что ты красавец – раз…
Скрипач горделиво улыбается.
– Бабник – два…
Скрипач делает протестующий жест.
– Бабник, бабник, я же помню Черновцы и Николаев! А главное, твоя скрипка поет, чарует, манит, дурманит, пьянит…
Скрипач с простодушным удовольствием кивает каждому слову.
– И на сцене ты будешь слегка заигрывать со зрительницами. Сразу со всеми, но каждой должно казаться, что – только с ней, с единственной прекрасной дамой…
И тут на эстраде появляется действительно прекрасная дама – жгучая цыганка: цветастая шаль, множестве юбок, звенящие мониста. Скрипач оживляется и сообщает, что это она, та самая – натуральная, таборная. Лёдя показывает большой палец, оценивая красавицу.
Цыганка вышла без оркестра, со своей гитарой. Тронула струны и запела. Сильным, глубоким, волнующим голосом. Все покорены ее пением. Даже Лёдя забыл о своих творческих планах. Но о них напоминает Скрипач:
– А может, ее тоже пригласить в наш… то есть в твой…
– Нет, молодец, правильно сказал, именно – в наш!
– Ну, ладно, в наш теа-джаз.
– А вот это нет, – возражает Лёдя. – Женщинам у меня не место.
– У тебя что – оркестр или монастырь?
– Да нет, просто если женщина красивая, это будет мешать работе, а если некрасивая, это будет мешать мне!
Цыганка допела романс и получает свой шквал аплодисментов. Скрипач спешит к ней на эстраду, что-то говорит, она отрицательно качает головой, он опять ей что-то говорит, она издали смотрит на Лёдю, кивает, они со Скрипачом подходят к столику, и Лёдя галантно вскакивает навстречу. Скрипач его представляет:
– Мой друг, знаменитый музыкант, любимец публики – Леонид Утесов! Слыхала?
Цыганка загадочно улыбается:
– Да, кое-что доводилось слышать …
– Может быть, окажете честь отужинать с нами? – галантничает Лёдя.
– Возможно, и окажу. Но при одном условии…
– Готов на любые условия! – заверяет Лёдя. – Называйте!
– Условие простое: стоимость ужина должна быть ровно один рубль семьдесят копеек.
Мужчины удивленно переглядываются.
– Почему именно рубль семьдесят, а не, скажем, три сорок или пять двадцать пять? – улыбается Лёдя.
Цыганка смотрит на него в упор:
– А потому, Леонид Осипович, что билет четвертого класса от Тульчина до Одессы стоит ровно один рубль и семьдесят копеек!
Скрипач недоуменно смотрит на девушку. А с лица Лёди сползает улыбка.
– Аня?!
Несостоявшаяся