– А как же сеньора Мар? – после тяжелого молчания спросил мальчик. Он подумал, что реквизиция имущества мисера Арнау не могла не сказаться на положении вдовы.
– У нее ничего не осталось, ей позволили забрать только то, что было на ней надето… кроме башмаков[8]. – Наварро изогнул брови дугой и пожал плечами. – Эти стервецы оставили ее босой. Почему они так поступили?
– Куда она пошла? Где она сейчас?
– Сеньора Мар нашла пристанище в доме одного из бастайшей, у родственников своего отца. Кстати, один из этих родственников спрашивал и о тебе, Уго, – от имени вдовы Эстаньола.
Так прошло несколько дней, а потом еврейский доктор, за которым посылал Жоан Наварро, разрешил Уго подняться и вернуться на верфь. «Только не перетруждайся», – предупредил он. Несмотря на такой совет и на боль в руке, с лицом, свободным от повязки, зато со шрамом возле уха – этим шрамом он хвастался перед другими мальчишками, – Уго подхватил ядро своего генуэзца и целиком отдался работе. «Если не будешь лениться, станешь mestre d’aixa», – эхом звучали в голове Уго слова мастера, которые он так часто слышал в доме Жоана Наварро.
Однажды ночью, когда луна мерцала на поверхности моря и озаряла спящий город, Уго почувствовал неодолимое желание навестить свою сестру. Арсенда, должно быть, волнуется, ведь брат обещал приходить к ней часто, а с их последней встречи прошло уже много ночей – Уго проводил все свое время на верфи. Даже не ходил к мессе в церковь Святой Марии. «Дева не будет тебе за это пенять, – успокоил его Наварро. – Ты ведь увечный». Но сам Уго знал, что дело совсем не в этом. Он просто боялся встречи с тем, что ждало снаружи… наверное, причина была в этих мерзавцах из семейства Пуч. А что, если на улице он наткнется на того, в синем? «В следующий раз тебе так не повезет», – предупреждал его юный Пуч. Стоило мальчику вспомнить эти слова, как у него начинало сосать под ложечкой. Они его убьют: им ничего не стоило отрубить голову мисеру Арнау, что уж говорить о нем. Уго хорошо чувствовал себя на верфи, среди мастеров, кораблей и ватаги мальчишек, включая и тех, кто постарше, которые после его подвига прониклись к товарищу уважением и завистью. Когда не было необходимости носить ядро за генуэзцем, Уго искал, кому бы еще помочь. «Помогай, кому хочешь, только не другим mestre d’aixa, – вот на каких условиях дал разрешение Доменико Блазио. – Не ровен час, они тебя сглазят», – усмехнулся он. Уго успел подружиться с корабельными плотниками и пильщиками, мастерами-весельщиками, но больше всего – с конопатчиками, которые затыкали щели в обшивке паклей, замазывали смолой, добываемой из спиленных сосен, и варом – основным клеящим элементом, который готовили из сосновой смолы. «Гляди-ка, а вдруг из него вместо mestre d’aixa конопатчик получится! – веселились работники, позволяя мальчику большущей ложкой перемешивать смолу или вар, а сами в это время подливали в месиво жир. –