Сознание помутилось, глаза застлало красной пеленой – я слышала резкий хлест как будто во сне. Видела, как подымалась моя рука, но не могла ее остановить. Охватившая мое нутро злость была страшной, безбожной. Я полностью ей подчинилась, отдала ей себя всю – до последней капли холодного пота, ледяным душем прошибающего ряды позвонков.
Звучание оркестра вдруг резко оборвалось. Нечисть ликующе приветствовала горного короля.
Дрожа, я не сводила глаз с родного мне по крови человека. Мать стояла посреди кухни, ее глаза едва не вылезли из орбит, по левой щеке расползалось большое, стремительно краснеющее пятно. Песенка спета – сделав несколько упрямых попыток, оркестр окончательно смолк.
Ни слова не говоря, я выбежала из кухни. В темноте, спотыкаясь, я добежала до спальни и, завалившись на кровать, беззвучно закричала в подушку.
«А что, если она окажется права? – вдруг подумала я, чувствуя, как от напряжения начинает скручивать виски. – Что это все игра, мираж под прикрытием красивых слов и поступков? Что ты будешь делать тогда, Соф? Что?»
Глава 7
Надетое на меня платье – белоснежное, с вышитыми розами на подоле – было слишком тесным. Клянусь, я пару раз слышала, как оно затрещало по швам в районе талии.
– Да что же это такое? Никак не возьму в толк… Милочка, да вы поправились фунтов на десять! – сказала мне костюмерша на последней нашей примерке.
«Ну да, набрала парочку фунтов, ну и что? Не впадать же из-за этого в депрессию за неделю до свадьбы», – подумала я тогда, беззаботно отмахиваясь от слов женщины.
Стоя сейчас перед большим зеркалом в полный рост, я усмехнулась своим мыслям. Из зеркала на меня смотрела девушка в подвенечном платье и с глупой улыбкой на лице, улыбкой, которая бывает только у чертовски влюбленных людей. Плевать, подумала я, проводя рукой по белой ажурной ткани. Марку плевать, поправилась я или наоборот схуднула. Он любит меня не за мою внешность.
Я еще некоторое время покрасовалась перед зеркалом, осматривая себя с разных сторон. Улыбнулась, показывая ровный ряд белых зубов. Поправила нежную ткань, сбившуюся с боков.
Сегодня самый счастливый день в моей жизни.
Я шла к алтарю, украшенному белоснежными орхидеями, и думала только о том, как бы не упасть на глазах у всех гостей, пришедших на нашу свадьбу. Мельком я видела, что приглашенные на празднество люди застыли, чинно сложив руки на коленях, на их лицах читалась одна и та же счастливая улыбка. Я поискала глазами мать – сгорбившись, она тихо плакала в свой носовой платок, отец обнимал ее за подрагивающие плечи.
Пройдя три ряда, я подошла к Марку. Он стоял в черном смокинге, в окружении ослепительно-белых цветов, и он улыбался мне – девушке, которая через каких-то полчаса будет называться его женой.
Сияя улыбкой, я стала по левую от мужчины сторону.
Подошел священник и начал что-то долго говорить своим низким, праведным голосом. Когда он закончил, мои ладони покрылись