– Эй! – возмутился Ник, разведя руками. – Не слушай ее. Она не совсем нормальная.
В подтверждение его слов Флёр посмотрела влево, словно кто-то стоял рядом, и сказала, обращаясь к пустоте:
– Лагранж, да ты только послушай, какой бред несет Лаплас. А все потому, что он забыл барометрическую формулу! Вот и насыпало снега на крышу его пустого чердака.
Флёр усмехнулась, словно услышала ответ.
– Уи, согласна, – ответила она самой себе. – Тебе тоже кажется, что у него вши? Похоже, голову не мыл уже месяца два.
Элизабет отошла от Ника еще на шаг.
– Эй, прекрати, она все врет, – возмутился он. – Элизабет, да что с тобой?
– Но Лагранж сказал, – пробормотала Элизабет и виновато склонила голову.
– Какой еще Лагранж? Рядом с этой ненормальной никого нет. Ты разве не видишь? Она все выдумывает. И нет у меня никаких вшей.
Ник почесал голову.
Флёр и Элизабет уставились на него, а потом переглянулись.
– Что? – спросил Ник.
Но никто не ответил.
Флёр соскочила со сцены, где стоял мольберт с холстом, на котором были видны лишь карандашные наброски, и направилась к Элизабет.
– Я вижу в тебе потенциал, – сказала она. – Ты мне нравишься.
Элизабет подняла брови от удивления, а потом широко улыбнулась.
– Послушай, – Ник вышел вперед, чтобы Флёр не смогла подойти слишком близко к его подруге. – Элизабет хочет вступить в «Клуб тех, кого нет». Я ей сказал, что ты знаешь, как определить, является ли она преемницей одного из шевалье или нет.
Флёр погладила подбородок и задумчиво осмотрела Элизабет. Сначала она зашла слева, а потом и справа.
– Давай проверим, – сказала она. – Если верить письму, то вторым шевалье «Клуба тех, кого нет» является известный астроном и геодезист Пьер Мешен. Он оставил загадку для своего преемника.
Флёр достала пожелтевшее письмо из портфеля и зачитала:
– Я в ящике и между планет, я ограничено и нет. Кто я?
Элизабет сжала губы и начала теребить ключ, который висел у нее на шее, но так и не ответила.
– Не расстраивайся, – попытался ободрить ее Ник.
– Значит, я не преемница шевалье, – грустно проговорила Элизабет.
– Да о чем ты? – сказала Флёр. – Лаплас месяц отгадать загадку не мог. Я подумала, что он отсталый. Потом поняла, что он просто амбесиль. И тем не менее он смог стать шевалье.
Элизабет обрадовалась и легонько похлопала в ладоши. А потом в знак благодарности достала из кармана жвачку и протянула ее Флёр.
– Мерси, мадемуазель Элизабет, – Флёр посмотрела на Ника. – А ты чего уставился?
– А почему я Лаплас, а она Элизабет? – спросил Ник с нотками обиды в голосе.
– Совсем амбесиль? Это ее имя, данное ей при рождении. Людей принято называть по именам.
– Но…
Флёр хлопнула в ладоши. Звук получился громким.
– Бьен, – сказала она. – Мадемуазель Элизабет, кинь снежком в Лапласа.
Элизабет скомкала снег и