– Да, и как всякая разумная блядь, я сделал это после заключения контракта.
– Можешь не волноваться: мэтр Дуи1 так вцепился в тебя, что не расстанется ни за какие коврижки… и, если ничего не выгорит с «Калиостро», он возьмет тебя на другую картину, про мушкетеров.
– О, ты снял камень с моей печени… – художник картинно привалился к дверному косяку, подобно святому Себастьяну, пронзенному стрелами, и молитвенно сложил руки.
– Ладно, настал мой черед доказать, что я умею быть благодарным… поэтому план такой: приводим себя в порядок, чтобы снова стать похожими на благопристойных людей, завтракаем у папаши Шарбонно, чтобы избавиться от желания убивать, и едем в твою контору с радостным известием, что все спасены и локация для съемок найдена…
– То есть как – найдена? – Роже сглотнул. – Что ты хочешь сказать?.. Если это шутка, то довольно жестокая…
– Это вовсе не шутка, – Эрнест вздохнул. – Мне плевать на родословную и гербы, на всю эту дворянскую чушь… но, когда нужно помочь другу, очень полезно быть виконтом, имеющим старинный родовой замок в Бургундии.
***
Несколько часов спустя все формальности были улажены или почти улажены. Репутация телекомпании ORTF, французской дирекции картины и лично месье Роже Пикара, «линейного продюсера», как его называли на голливудский манер, а на деле к каждой бочке затычку, ответственного за все, в том числе и за подбор натурных площадок – была спасена.
Ничто не мешало хоть сейчас выехать в Бургундию и начать подготовку к первому съемочному дню. Убедившись в сотый раз, что все параметры запасной локации – замка Сен-Бриз, расположенного в живописном местечке недалеко от Дижона – идеально подходят под режиссерский запрос, Роже окончательно успокоился. Ему в очередной раз повезло.
Замок понравился каждому из тех, чье мнение имело значение для производства фильма, а владельцы проявили неслыханную сговорчивость и уступчивость. Или… аристократическое легкомыслие.
Кто бы мог подумать, что месье Верней окажется таким отзывчивым и без малейших сомнений отдаст родовое гнездо на растерзание съемочной группе! Еще более удивительной была ловкость, с какой он вовлек в эту авантюру своего отца, графа Эжена де Сен-Бриза.
Сен-Бриз пребывал в глубоком трауре по жене и двум дочерям, погибшим три месяца назад в жуткой дорожной аварии, и, казалось, ни один человек в здравом уме и твердой памяти не посмеет к нему сунуться, да еще произнести слово «кино». По крайней мере, Роже точно бы не посмел… но он и не был единственным и любимым сыном графа. Сен-Бриз не смог или не захотел отказать Эрнесту в его причуде, послушно наделил всеми необходимыми полномочиями и даже выразил готовность самолично отправиться в поместье и понаблюдать за съемками.
– Всегда мечтал увидеть, как создают кино… но не ожидал, что мой мальчик сумеет это устроить для меня, – сказал граф, подписывая