а в пустоту около, с неразгаданной улыбкой как Мона Лиза. После немого приветствия она направилась в сторону тени. Она встала неподвижно, рядом с брюнеткой, будто бы давая волю происходящему. Свет озарял только ее юбку и концы волос, выше же была тьма. Нанося еще удар, я надеялся, что им все равно, хотя взгляд ребенка намекал на заведомое всеведение. Схватил брюнетку за плечи, и, повалив на землю, оттащил к беговой дорожке, взял голову двумя руками, повернул лицом вниз, несколько раз хрустнули зубы или переносица, вытекла лужица крови. Жертва свернулась в клубок и начала мурлыкать как котенок. Она лежала на свету у моих ног. Надо бы оттащить ее в тень, подумал я, чтобы никто не увидел. Прямо у стадиона на небольшом пригорке стояла хрущевка, и все бы ничего, но на балконы начали неспеша выходить люди. Почему сейчас? Одни курили, другие держались за руки, третьи отчужденно дышали на звезды, но смотрели все как будто мимо. Так я вам и поверил. Отбросил ее тело в кусты, и, кажется, она умерла.
