И теперь его мысли занимала светловолосая эльфийка, которая сейчас, скорее всего, наводила порядок в тронном зале. За всё время правления Денариса, да и за всю его тысячелетнюю жизнь, к ним в Сахан ни разу не попадал представитель эльфийского вида. К тому же ещё и ребёнок. Поначалу Денарис относился к ней с настороженностью, думая, что она несёт в себе угрозу его правлению. Но потом он понял, что этого ребёнка случайно занесло в их мир, по непонятным причинам и неизвестным путем. Король демонов был несказанно горд, что в его рабстве пребывает такое существо. Никто из живущих в Сахане не мог похвастаться такой игрушечкой. Ходило множество лицеприятных слухов о том, что он делает с эльфийкой наедине. Но Денарис понимал, к чему могут привести подобные действия, и к несчастью для него эти слухи в основном были преувеличены. Только некоторые слухи были правдивы, ведь нежные ручки эльфийки могли доставлять несказанное удовольствие. Но Денарис слишком дорожил этой пленницей, чтобы попытаться сотворить с ней нечто более извращенное – её тело, к тому же ещё и совсем детское – не выдержит этого и она умрет. Конечно, то, что он вытворял с девушкой в своих мыслях, заставляло пылать жаром огня всю его комнату. Его часто посещали мысли о том, что можно было бы заставить инкубов поиграться с ней у него на глазах, но тут же впадал в ярость. Это была его игрушка! Только его! Подождать ещё десяток лет и осуществить задуманное, когда эльфийка станет взрослой – ничего не стоило королю Сахана. Девушка будет в самом соку, лакомый кусочек, а пока он может насладиться её присутствием в его дворце.
Денарис утробно зарычал от удовольствия, представляя себе картины будущего, но тут же отогнал от себя эти мысли, они мешали ему сосредоточиться на настоящем. Сейчас девушка стала слишком спокойной. Раньше, когда он унижал её, избивал и заставлял делать неприятные вещи, она рыдала, умоляла о пощаде, отчаянно сопротивляясь. Сейчас же она делала всё более спокойно и беспрекословно. Она спокойно разгуливала голой по дворцу, делала уборку, чистила грязные углы с фекалиями демонов, ухаживала за опасными животными в загонах – без страха, сожаления, стыда и отвращения. Для неё это стало рутиной. Даже убийство его подданных, на которые он её часто толкал, теперь не отражаются в её глазах никакими чувствами. Даже беззащитных и связанных низших демонов она по его приказу убивала слишком просто.
Король зарычал и, схватив вазу, кинул её об стену комнаты. Маслянистая жидкость разлетелась из разбитой вазы, тут же воспламеняясь от его гнева. Даже удары его хлыста теперь не доставляли ужас боли для этой мерзкой эльфийки! Её спина давно покрылась шрамами от этого оружия. Она приняла своё положение раба, она смирилась с этой жизнью, и Денариса это бесило. Играть с ней стало не так интересно, и это заставляло его торопиться с решением о её незавидной судьбе сексуальной игрушки. В то же