– Светка? – как-то вечером подловила её сестра.
– Ну чаго тябе? – нетерпеливо и раздражённо остановилась она рядом с Валей.
– Как жить будем?
– Как раньше жили, так и будем.
– Так уже нельзя. У меня как видишь проблем хватает, мать в уходе. А ты на дармовщине собираешься. За три дня даже молока ей не поднесла.
– Слушай, ежели ты мне тут высказывать собралась, я пошла. А ежели по делу, то без учений.
– Я с тобой по делу, как видишь. По-хорошему толкую. Куда твой прошлый мужик делся? – продолжила Валя свой разговор.
– Куды делся тама уже нет, – с дерзкой ухмылкой ответила Света. – Не знаю его теперь и знать не хочу. Егорка у меня. С ним буду.
– А замуж собираешься?
– А что тябе?
– Нам свадьба сейчас не ко двору.
– А мы по-тихому. Дело то кому?
– Вам дом свой нужен. Тут жить не разрешу.
– Я тябя чё, спрашиваю? – недовольно отозвалась Света.
– Гадина ты.
– Ууу… всю жизнь твоё мнение волновало.
– Буду с твоим Егором толковать.
Света в ответ дерзко улыбнулась, мотнула растрёпанными волосами и ушла в дом.
На ферме с цепи сорвался бык. Валет сначала ходил вокруг фермы, глухим рёвом подзывая своих коров. Потом вышел на край деревни. Тут его увидели мальчишки. Бросив сломанный велосипед, с которым они ковырялись последний час, побежали к дому цыгана. Долго мялись, перетаптываясь у ворот дома, пихая друг друга в бока. Им было очень стеснительно и страшно постучать в дом пастуха.
– Серёг, иди ты доложи, – Пашка толкнул друга вперед.
– Сам иди.
– Дело то серьезное. Вдруг забодает кого.
– Мальцы, что надо? – выглянуло из маленького окошка худое, черноглазое, нахмуренное до глубоких морщин на лбу, лицо жены цыгана.
– Там Валет по деревне ходит, с цепи сорвался, – хором крикнули ребята и со всех ног побежали прочь.
Серьёзным, решительным шагом вышла цыганка за калитку захватив по дороге хлыст. Она так плотно сжимала тонкие губы, что их линию продолжали прорезь двух морщин.
Не первый раз уже Валет срывался с цепи, когда его не гнали в поле. Почувствовав свободу, он широко раздувал ноздри, краснел в белках глаз и опьяненный воздухом полей зверел на воле. Усмирить его было тяжело. Кнута он не боялся. Разгоряченный, со стеклянными глазами всякий раз он давать отпор всякому, кто пытался заточить его обратно в цепь. Завидев Валета, цыганка ударила хлыстом о воздух. Не первый раз ей приходилось гнать этого мощного, высоченного в холке, с широким курчавым лбом быка. Потревоженный хлыстом, Валет вытянул шею, громко потянул воздух и на выходе послышался низкий, протяжный рёв.
– Домой! Пошёл домой! Хоп, хоп, хоп!
Валет