– Женя, он же убьётся здесь! Останови его!
Евгений Николаевич продолжая бегать пальцами по рифу гитары, замотал головой и между словами песни выкрикнул:
– Сиди ты, он профессионал.
Олег, сам немного захмелевший, вышел на ровное место, сгруппировался и сделал одиночное сальто. Надежда Петровна охнула. Юрий Степанович захлопал в ладоши.
– Молоток! Ну, здоров, здоров, – и все потянулись за стаканами.
Внуки Варвары Семёновны тоже были на этом празднестве, им робость была не знакома. В этот вечер за детьми никто не приглядывал, они были предоставлены сами себе. Паша с Серёжей были заняты своими развлечениями, время от времени к ним присоединялась Полина, но ей быстро становилось скучно, и она чаще сидела на бревне у стола. Когда шашлык был приготовлен, и всем раздали шампура с обжигающим, от жара углей, мясом, все дети собрались у стола. Ребята о чем-то подозрительно шушукались. Потом Паша сбегал к машине, принёс пакет. Серёжа встал, загородив друга, а тот в этот момент что-то быстро умыкнул со стола, завернул в пакет и дал дёру к реке. Серёжа побежал за ним. Полина вопросительно посмотрела на Олю. Та тоже это заметила и ответила на Полинин взгляд пожатием плеч. Стас, который, видимо, узрел своими ловкими глазами, что стащили ребята, вскочил и кинулся вдогонку. Полина пододвинулась ближе к подружке.
– Интересно, чтобы это могло такое быть? – спросила она Олю. Та улыбнулась, театрально пожав плечами ещё несколько раз и продолжала отрывать мясо от шампура. Вставать с бревна было лень, животы были набиты разными яствами, после мяса прибавилась ещё сонливость и девочки решили оставить без внимания мальчишеские секреты. В скором времени вернулся Стас и выдал их тайну.
– Коньяка стащили. Мы все попробовали. Не понравилось. По мне так гадость, в рот не возьмёшь.
Вечер окончился пусканием в ночное небо искр из ракетницы.
Багровая краска заката размазалась по небу. Где-то там далеко, далеко, у самой кромки, ясные, светло-золотые блики манили, будто насовсем уходящим солнцем. Потом багровая часть неба расползлась еще сильнее, и последние лучи утонули в тревожном цвете вечерней зари. По деревне одиноко, что-то быстро и тихо нашёптывая себе под нос, бесцельно прогуливалась туда-сюда баба Галя. Потом она вспоминала, что вышла искать свою корову, которая, как ей показалась, не вернулась с поля. Останавливалась и тихо звала:
– Дочка? Ай, куды ты девалася?
Постояв немного без ответа, шла дальше.
Была