– Что ты! не дай Бог, что случилось бы.
– А я считаю, Жень, тебе уже повезло, что видел её.
– Видел. На всю жизнь увидел, – махнул рукой Евгений Николаевич. – Второго видения мне точно не надо.
– Да, такие грозы только на природе застанешь. Помнишь, мы в Бекасово попали в какую грозу? Не зги не видно было, такая чернота нависла!
– Ууу… Юр…, – и охотники перешли к воспоминаниям о былых днях своей молодости. Полина сначала сидела на лавке, болтая ногами, потом заскучала и вышла во двор, подышать послегрозовым воздухом и повозиться с лужей, собравшейся во впадине у крыльца. Она взяла ветку, и присев на корточки мутила воду. Тут послышался шум во дворе у бабы Вари. Через минуту из калитки выбежал Стас и за ним, радуясь вечерней свободе, выскочил Бим. Мальчишка шлёпал по лужам, разбрызгивая воду, теряя бабушкины калоши и надевая их обратно. Потом принёс с заднего двора, толстенную палку и стал дразнить пса. Полина из любопытства подошла к забору. Стас, заметив девочку, показал ей язык и убежал во двор. Полина фыркнула:
– Дурачок.
Когда в редкие дни в Излучину приезжали старшие дети, в местном клубе устраивались молодёжные посиделки, танцы под магнитофон, карточные игры. Клуб был такого же типа постройки, что и колхозные дома. Он был сделан из лёгкого сруба и выкрашен в синий цвет, который с течением лет поблёк и более походил на голубой. В клубе была сооружена широкая сцена, отдельная маленькая коморка для режиссёра и сама танцплощадка. Когда-то давно это помещение пользовалось большой популярностью. Несколько раз в месяц под аккомпанемент баяна тут устраивали пляски, показывали диафильм, тут же проходили местные собрания. На кино собиралась вся деревня. Каждый приходил со своим стулом. Под шум и галдёж народ смотрел городские фильмы, после возвращался к своим хозяйским делам. Сейчас клуб пустовал. Только молодёжь изредка оживляла его своим шумом и весельем. Днём в будние дни, когда клуб стоял совсем пустой, в нём любили играть Полина с Олей и ребята Пашка с Серёжей. Там-то дети и сдружились в одну весёлую компанию. Играли в карты, девочки – в дочки-матери, мальчишки лазили по сцене, золой рисовали на стенах, и никто их за это не ругал. В конце лета дети набирали полные футболки черноплодной рябины и, сидя на окнах, где уже давно были выбиты стёкла, плевались жёваными ягодами на дорогу.
В июле пошёл большой урожай на ягоды: малину, чернику. Каждое раннее утро кто-нибудь, шаркая сапогами по дороге, проходил мимо фермы в сторону ближнего леса. Бабы закутывались в платки, штаны, кофты, обвешивались кузовками, мужики налегке шли, кто и без головного убора ходил. Обратно возвращались с нагруженными корзинами. Доверху мялась в них малина или красилась черника. С чёрными пальцами и синими губами довольные бабоньки с гордостью показывали каждому встречному свои наполненные до верху кузовки. Хорошие урожайные