К первому полученному заданию Асерински отнесся без энтузиазма: Клейтман поручил новому ассистенту наблюдать за движениями век младенцев во сне. Он надеялся опровергнуть выводы статьи из журнала Nature – ее автор, физик, утверждал, что может предсказать, когда заснут пассажиры поезда, по частоте, с которой они моргают. Клейтман хотел понять, перестают ли двигаться глаза ребенка в тот момент, когда он засыпает, или он постепенно перестает моргать. «Клейтман заранее предупредил меня, чтобы я тщательно проштудировал литературу о моргании, превратившись в главного специалиста в этой узкой области»[92], – сухо вспоминал Асерински. Несколько недель он наблюдал за спящими детьми, а затем набрался смелости, пришел в кабинет к Клейтману и признался, что не может отличить движения глазных яблок младенцев от дрожания их век. Но у него есть идея: что, если отказаться от попыток отличить настоящее моргание от дрожания век и следить за всеми движениями глаз ребенка во сне?
Даже самого Асерински это предложение волновало «не больше, чем теплое молоко». Но ему позволили продолжить наблюдения, и через несколько месяцев он обратил внимание на двадцатиминутные периоды, в течение которых веки детей вообще переставали двигаться. Клейтман заинтересовался и посоветовал своему студенту расширить эксперимент, включив в него и взрослых. «Что нас ждало, можно было только гадать – поскольку еще никто тщательно не исследовал глаза взрослых во время полноценного ночного сна, у меня были шансы что-нибудь найти», – писал Асерински. Он надеялся, что даже сможет использовать этот материал для своей докторской диссертации, перескочив через бакалавра и магистра, и наконец догонит сверстников. – Конечно, выигрыш определялся важностью того, что мне удастся обнаружить».
Асерински попросил сына выступить в роли подопытного кролика, и Армонд с радостью согласился помочь; он не возражал против утомительной подготовки – лишь бы проводить больше времени с отцом. Юджин закреплял электроды на голове сына и включал полиграф – аппарат, который преобразовывал энцефалограмму и движения глаз в чернильные зубцы на движущейся бумажной ленте.
Когда Армонд заснул, регистрируемые на бумаге сигналы напоминали медленные, неменяющиеся волны; глаза были неподвижными, мозг и тело дремали. Но через какое-то время линии начали быстро колебаться, подпрыгивая то вверх, то вниз. Это было больше похоже на сигналы, исходящие от бодрствующего человека. Асерински не знал, как объяснить этот результат. Возможно, старый аппарат просто был неисправен. Может, это случайный сбой или просто особенность семьи Асерински. Но затем он уговорил нескольких добровольцев спать в лаборатории, и у них обнаружилась точно такая же закономерность: каждую ночь четыре или пять раз через равные интервалы времени мозг испытуемых просыпался и был активен, словно они думали, разговаривали, ходили. Эти всплески когнитивной активности совпадали с движениями