Сновидения, предположили Хобсон и Маккарли, являются побочным продуктом попыток мозга создать историю, соответствующую этой уникальной комбинации химических веществ. В их модели содержание сна определяется физиологическим состоянием мозга, а не подавленными воспоминаниями или скрытыми желаниями. Например, мозг способен заставить вас думать, что за вами гонится размахивающий ножом великан-людоед не из-за страха кастрации, а вследствие случайного возбуждения центров страха. «Передний мозг изо всех сил старается сформировать хотя бы частично связный сон из похожих на шум сигналов, поступающих из ствола мозга», – писали Хобсон и Маккарли. Согласно их теории активации-синтеза, мы забываем большинство снов вовсе не потому, что они являются табу для размышлений, – просто в мозге отсутствуют химические вещества, необходимые для формирования памяти.
Хобсон создавал себе образ противника Фрейда, давая многочисленные интервью и выступая с публичными лекциями. Он даже попытался в наглядном виде представить свою теорию на мультимедийной выставке Dreamstage в Бостоне – доброволец спал в стеклянной кабине, а аппаратура, используемая для изучения сна, преобразовывала его энцефалограмму и движения глаз в синий и зеленый цвета, в результате чего на стену проецировалось яркое и динамичное изображение. Добровольцы не должны были спать в течение долгого времени – это делалось для того, чтобы потом они смогли по команде заснуть. Иногда это приводило к неожиданным результатам; одна утомленная участница шоу решила, что Хобсон пытается «промыть» ей мозги с помощью прибора для снятия ЭЭГ[59]. Тем не менее Хобсон взял эту аппаратуру с собой в турне, и более тридцати тысяч человек узнали, что сны – всего лишь продукт биологии.
Пока Хобсон вел решительное наступление на фрейдистские представления о сновидениях, появилась альтернативная форма терапии, меньше связанная с символами и бессознательным. Психоанализ – это долго и дорого, тогда как новая когнитивно-поведенческая терапия была ограничена по времени, нацелена на результат и основана на научных исследованиях. Психотерапевты, придерживавшиеся традиционных методов, могли годами лечить пациентов, возвращаясь к детским травмам и анализируя сны в потенциально бесконечном процессе извлечения бессознательного, тогда как сторонники когнитивно-поведенческой терапии фокусировали усилия на настоящем; их цель заключалась в том, чтобы просто помочь пациентам преодолеть депрессию или невроз, культивируя здоровые привычки и избавляясь