Он замер на полуслове, когда раздался Звон. Тогда я не знал, что это. Просто угрожающая вибрация. Звук, настолько низкий, что я будто слышал его костями. Не знаю почему, но почувствовав этот звук, я зашипел сквозь стиснутые судорогой челюсти.
– Бежим… Кот? – Пока остальные поспешно проверяли содержимое своих мешков, улыбающийся парень снова, будто опять помогая мне подняться, протянул тощую, но сильную ладонь.
Что мне оставалось? Всё ещё ничего не понимая, я сжал его руку и кивнул. И мы побежали…
…Рабочий «день» заканчивался. Выживая в Городе достаточно долгое время, каждый приобретал своеобразное чутьё. Начиналось всё с лёгкого беспокойства, зудящего где-то в затылке. Потом начинало казаться, что из тёмных углов, кто-то смотрит тебе в спину. Голодно, угрожающе и, вместе с тем, жалобно. Это ощущение всё усиливалось, постепенно перерастая в настоящую панику. Отличить его от обычной паранойи, которой в Городе страдал каждый первый, требовало немалых усилий. Но все со временем научились. Если прожили достаточно.
Все оставшиеся несколько часов Воробей и Розочка держались поближе к Коту. Девочка иногда промокала текущую из порезов кровь, потом оторвала от своего лоскутного платьица длинный кусок, и повязала ему на шею, на манер банданы. Кот попытался улыбнуться, но лицо только как-то жалко скривилось, так что, чтобы выразить благодарность, он присел на корточки и на пару мгновений прижался лбом к её темени. Волосы Розочки, спутанные и грязные, как у всех, сохраняли остаточный запах будто каких-то цветов. Успокоенный этим, а также полнейшим отсутствием признаков гнили, он почувствовал на плече ободряющее пожатие маленьких пальчиков и вернулся к работе.
Относили плесень они тоже втроём. Терьер кривился, гримасничал, но исправно ставил отметки. Наконец, поднявшись в очередной раз ещё с парой задержавшихся ребят, они увидели, что площадка пуста. Корзины унесли, а остальные, чувствуя приближение Звона, видимо уже ушли. Кот на мгновение замер, без толпы людей вокруг страх всегда становился сильнее, но Розочка, изловчившись, перехватила свою корзину одной рукой, а второй схватила его за палец и целеустремлённо заковыляла вверх по плавно поднимавшемуся коридору. Оставшийся отрезок пути освещался обычными, похожими на поганки грибами, тут и там проросшими сквозь щели в камне. Проходя сквозь лужицы мутного света: зелёные, багровые, фиолетовые, охряные, и никуда не сворачивая, пятеро детей и один взрослый наконец вышли к огромному проёму, занавешенному чем-то, вроде пледа, сшитого из сотен лоскутов неопределённо-грязного цвета. Откинув полог, они увидели Терьера, раздающего подзатыльники остальным малышам, которые разбирали оставшиеся корзины.
– А, припёрлись наконец. – с плохо скрываемым разочарованием прогнусавил коротышка. – Всю работу почти без вас сделали. Тащите всё в кладовку и бегом в общий зал.
С этими словами,