Я смертельно устала. Разболелась голова от недосыпания и недоедания. Тарелка с едой простояла возле меня с вечера, но я к ней не притронулась до того момента, пока не заурчало в животе и не проснулся зверский аппетит. Тогда я с голоду накинулась на еду и съела всё, что было в тарелке, и меня не смущало то, что еда уже остыла и обветрилась. Я с удовольствием навернула всё, что принёс мне м-р Балимор перед уходом домой и запила холодным чаем, который взялся тонкой плёночкой и был безвкусный.
Поела и силы прибавились. Головная боль прошла. «Приятное чувство сытости», – подумала я и, зажмурившись, спиной легла на сено. Я гордилась тем, что не поехала, как все, домой, а осталась здесь, пусть даже одна, но рядом с любимой лошадью, которая во мне нуждалась. «Дома я бы глаз не сомкнула и рвалась бы сюда, так что правильно сделала, что не ушла», – думала я, посматривая на часы, которые показывали ровно пять. А вот и ночь добежала конца. Большая часть времени осталась позади, и несколько часов до пробужденья Душки.
Ясное солнечное утро сулило жаркий день и началось с неожиданностей. Первый сюрприз преподнёс мне м-р Балимор, который сделал исключение, ввиду сложившихся обстоятельств, и приехал на час раньше. Он сразу же зашёл в конюшню с двумя чашками ароматного горячего кофе, одну из которых протянул мне. Сделав глоток, он искренне признался, что не мог преступить к работе, не убедившись, что я в порядке. Он посмотрел на коня и промолчал, и так было ясно, что за ночь ничего не изменилось. Постояв ещё с минуту или две, он поспешно удалился. Я буквально отошла на шаг от стойла, чтобы немного размять ноги и провести глазами м-ра Балимора, как вдруг у меня за спиной что-то забарахталось, а потом и зафыркало. Я обернулась, разинула рот и замерла в оцепенении, вытаращившись на очнувшуюся лошадь. Душка стоял на ногах, мотал головой, что обычно было признаком игривого настроения, и снова пару раз громко фыркнул.
– М-р Балимор! – закричала я во всё горло и была вне себя от радости. – Душка очнулся. Только что пришёл в себя! М-р Балимор!
Конь встал в привычную позу и не мог успокоиться. Он вертел головой и шевелил ушами, как будто бы хотел понять, что происходит, отчего такой переполох и почему я его жадно тискаю. М-р Балимор с ужасом в глазах и улыбкой на губах по первому же зову подбежал ко мне, а за ним два перепуганных врача впопыхах вбежали в конюшню и, набросив белые халаты, взялись за осмотр лошади. Они не видели причин для беспокойства и сослались на вчерашний разговор, что заключение их подтвердилось, и опасность миновала. Конь был полностью здоров, как они предполагали. Просто перебрал немного с «сонным зельем» – так говорили они вполушутку и просили впредь быть повнимательнее и следить за дозой.
– Что? –