– Перекусить хочешь?
От этого вопроса я вздрогнула и осмотрелась. Гера стоял в дверном проеме. В комнатах уже был включен свет. Я так увлеклась стопкой журналов, что ничего не замечала.
– Да, хотелось бы, – ответила я и прошла в пищевой отсек.
– В этих зданиях очень маленькие пищевые отсеки, – заметила я вслух, усаживаясь за стол, где уже стояла кружка с желтоватым напитком.
– Бррр, – возмутился Гера, – это кухня, а не пищевой отсек. Кух-ня!
Он хохотнул, взял такую же кружку с тумбочки и сел напротив меня.
– Извини, я не знаю правильных наименований. В наших жилых блоках место, где едят, вернее, где ели раньше, пока не внесли поправку питаться только на территории фабрики, называют пищевыми отсеками.
– И это ужасно, – сочувственно отметил Гера, – потому что в пищевых отсеках потребляют пищу, а на кухне кушают, готовят вкусную еду и пьют вкусный чай.
Паренек приподнял кружку и звучно отпил из нее.
– Угощайся.
Напиток оказался странным. Сначала непривычно, а потом достаточно вкусно. Вкусно! Я даже и не представляла, что когда-нибудь употреблю это слово.
– Что это?
– Мята. Настоящий чай я при нашем климате вырастить не могу, а вот мяту и мелису пожалуйста.
– Климате? – зацепилась я за еще одно непонятное слово.
Гера сощурил глаза и молча уставился на меня.
– Я, конечно, в курсе, что с образованием у вас плохонько, но чтоб настолько.
Мне стало стыдно.
– У меня не было времени на обучение, мама и папа рано умерли и мне пришлось…
– … идти на фабрику и работать в поте лица на благо окружающих. – Закончил за меня фразу Гера.
– Знаешь, – начал он, – я таких, как ты, достаточно часто вижу. Да, если на чистоту, вы все одинаковые. Нихрена не знаете о собственной истории, культуре, читаете еле-еле, зато гордитесь своими лазерными ножами и чудесной фабрикой.
– Я не горжусь, – сухо ответила я.
– Не обижайся. Хочешь еще мяты?
Я кивнула, и Гера снова наполнил мою кружку почти до самых краев мятным напитком.
– Просто злость берет, когда вижу, как вы изображаете из себя мучеников, сражающихся с болезнью, и при этом, словно стадо, каждый день послушно идете на свою скотобойню. Это я про фабрику, если ты не поняла.
Я кивнула. Гера полностью прав, и мне нечего ему ответить.
– Так почему ты убежала? В историю с тем, что тебе все надоело, я не верю. Вы слишком запуганы и забиты, чтобы просто так взять и сбежать.
Он замолчал. Я смотрела в кружку и думала, как лучше поступить. Наконец, я ответила:
– Я донатор.
Гера поперхнулся чаем. Его глаза испуганно вперились в меня.